Сталинградская Богородица

Это немцы, латая дыры, потребовали вывести на фронт войска брянской «республики» Локотского района. Под командованием инженера Каминского состояло пять пехотных полков, артиллерийский дивизион, батальон отремонтированных танков, брошенных нашими частями при отступлении. Под Севском и Дмитровском «Русская освободительная народная армия» дала свое единственное сражение. Она никого не освободила, но дралась жестоко. Однако вчерашние сталинградцы были настроены не менее жестоко. Бить врага они научились гораздо лучше, чем локотские дезертиры и ополченцы. А пушек и танков у них было больше. Вражескую бронетехнику пожгли, орудия передавили. Один полк перебили полностью, остатки других ускользнули. Локотская «республика» прекратила существование, и к отступающим немцам пристроился еще один огромный обоз – 50 тыс. беженцев.

Но о реальном смягчении отношения к русским Гитлер даже теперь не помышлял. Ведь подобное смягчение означало бы отказ от самых заманчивых, центральных идей нацизма – идей господства над миром. В данном отношении с фюрером был абсолютно согласен Гиммлер. В 1943 г. он продолжал самозабвенно трудиться над планами германского заселения восточных территорий. Это могло выглядеть несуразицей, бредом, но именно теперь, когда положение на фронтах становилось хуже и хуже, руководство СС принялось воплощать в жизнь свои демографические и геополитические разработки.

Началось строительство военизированных переселенческих колоний. Тех самых колоний, которые в будущем распространятся на все завоеванные земли и станут контролировать их. Первая такая колония под руководством обергруппенфюрера СС Глобочника была создана в марте 1943 г. возле Замостья в Восточной Польше. От коренного населения очистили 293 деревни, повыгоняли 100 тыс. человек. Из них 17 тысяч расстреляли, 20 тысяч отправили в концлагеря, а маленьких детей отобрали у родителей и передали в заведения «Лебенсборн» для «германизации» [9].

Если терзали и добивали покорную Польшу, что уж было говорить о налаживании отношений с русскими? Но многие нацистские военные и чиновники, особенно ветераны Первой мировой, соглашались, что было бы чрезвычайно заманчивым усугубить раскол в России, снова довести ее до революций. Этим воспользовались покровители Власова. Договорились весной 1943 г. об агитационных поездках генерала в прифронтовую полосу. Сперва повезли его в Смоленск, Могилев и Бобруйск, потом в Ригу, Псков, Лугу, Гатчину. Он выступал перед жителями, говорил о создании «независимого национального государства», о том, что немцы «в союзе с русскими» помогут сбросить «диктатуру Сталина» так же, как русские помогли Германии освободиться от Наполеона. На одном из собраний даже спросил слушателей, хотят ли они быть рабами немцев? Аудитория дружно кричала: «Нет!» Хотя Власов тут же пояснил, что рабами они станут, если будут защищать коммунизм. Если же выступят против коммунизма, превратятся для Германии в «друзей» [3].

Но подобные речи генерала понравились не всем немцам. Гестапо составило подборку цитат из выступлений Власова, доложило Гиммлеру. Рейхсфюрер СС и начальник гестапо Мюллер возмутились и встревожились. Ведь в промышленности и сельском хозяйстве Германии трудилось уже 5 млн пленных и русских невольников! А если возомнят себя равноправными «союзниками», выйдут из повиновения? Гиммлер доложил Гитлеру, и тот устроил выволочку своим генералам. После нее Кейтель издал приказ: «Ввиду неквалифицированных бесстыдных высказываний военнопленного генерала Власова во время поездки (…), происходившей без ведома фюрера и моего, перевести его немедленно в лагерь для военнопленных».

Покровители кое-как выгородили Власова, добились замены лагеря домашним арестом. Но 8 июня 1943 г. на совещании в Бергхофе Гитлер четко разъяснил свою позицию в данном вопросе: «Мы никогда не создадим русской армии, это чистая химера». Он распорядился сохранить «власовское движение» только в рамках пропагандистской акции. Власову запретили набор добровольцев и поездки на оккупированные территории. А русские части, которые уже были сформированы, предписывалось использовать не на фронте, а в тылу, против партизан. Гиммлер доказывал, что их легче будет держать под контролем и проверить лояльность в карательных операциях.