Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953

Резолюция подчёркивала глубокие различия в историческом развитии многих стран, что требует применения различных стратегий и тактик национальными компартиями. Война подчеркнула эти отличия, и Коминтерн вынужден был в любом случае признать право национальных партий на собственную политику. 8 июня резолюция была принята 31 национальной секцией, и двумя днями позже организация была формально упразднена.

Сначала Сталин посоветовал Димитрову не вмешиваться в процесс, но затем подтолкнул его к опубликованию резолюции по роспуску даже до получения всех ответов от коммунистических партий из-за границы. 21 мая 1943 года Сталин собрал редкое в военное время заседание Политбюро, чтобы обсудить роспуск Коминтерна. Резолюция, принятая на заседании, отмечает главную причину упразднения – невозможность управлять деятельностью всех коммунистов из одного международного центра в ходе войны, особенно, когда национальные компартии имеют разногласия по очень различным задачам: в ряде стран добивались поражения своих правительств, в других работали для победы.

Другой причиной, отмеченной резолюцией Политбюро, было не давать врагам повода утверждать, что деятельность коммунистических партий управляется иностранным государством. Текст резолюции был очевидно основан на ремарках, сделанных Сталиным на заседании, которые записал Димитров в своём дневнике. Сталин излучал уверенность в положительном воздействии упразднения: «Шаг, сделанный сейчас, несомненно позволит усилиться коммунистическим партиям, как национальным партиям рабочего класса, и будет, в своё время, укреплять интернационализм народных масс, чьей базой является Советский Союз». Сталинская завышенная оценка просматривалась также в опубликованном 28 мая заявлении, предлагавшем упразднить Коминтерн.

Отвечая на письменные вопросы Гарольда Кинга, корреспондента «Рейтерс» в Москве, Сталин сказал, что роспуск Коминтерна был хорошей мыслью по четырём причинам. Первая, это разоблачить ложь Гитлера, что Москва хочет «обольшевичить» другие страны. Вторая, это разоблачить клевету, что коммунисты не работают в интересах своих собственных людей, но по приказу извне. Третья, это облегчит патриотическое объединение прогрессивных сил «вне зависимости от партийной, или религиозной веры». Четвёртая, это облегчит международное объединение всех свободолюбивых людей и проложит путь для «будущей организации объединённых наций». Вместе эти четыре фактора, заключил Сталин, дадут результат в дальнейшем укреплении Великого Альянса против Гитлера.

Но почему Сталин выбрал именно особый момент – май 1943 года, для роспуска Коминтерна? Всё это выглядит так, что на выбор наиболее подходящего времени значительно повлияло развитие политической ситуации в предыдущем месяце – «катынский» кризис, который обострил советские дипломатические отношения с польским правительством в изгнании в Лондоне. Кризис был спровоцирован немецким заявлением, что обнаружено массовое захоронение тысяч польских офицеров в Катынском лесу около Смоленска, в настоящее время находящемся под оккупацией вермахта.

Москва ответила утверждением, что это нацистская пропагандистская уловка, и что немцы сами расстреляли поляков, а не НКВД, как утверждает Берлин. Польское эмигрантское правительство, однако, поддержало немецкое предложение создать независимую медицинскую комиссию для проверки могил с точки зрения определения того, что случилось с польскими пленными.

Русские возмутились, и «Правда», и «Известия» опубликовали яростные передовицы, в которых обвиняли польских эмигрантов, как пособников Гитлера. 21 апреля Сталин отправил гневные телеграммы Черчиллю и Рузвельту, считая возмутительной антисоветскую клеветническую кампанию поляков. Разрыв дипломатических отношений с лондонскими поляками произошёл через четыре дня.

Катынский кризис стал финалом событий 1939-1940 годов, когда несколько сот тысяч польских военнопленных были захвачены и отправлены в заключение советской властью, следовавшей за вторжением Красной Армии в восточную Польшу в сентябре 1939 года. Многие из этих пленных были задержаны только на короткое время, и большинство из оставшихся были освобождены после июня 1941 года, по условиям договора военного времени о союзе между СССР и польским эмигрантским правительством.

В октябре 1941 года Советы освободили из плена и мест заключения большинство из 400 тысяч польских граждан. Однако более 20.000 офицеров и государственных чиновников оставались пропавшими без вести, и поляки давили на Советскую власть, желая получить информацию о них. Даже Сталин был запрошен по этому делу генералом Сикорским, польским премьер-министром, и генералом Андерсом, командующим польской армией, формировавшейся на советской территории. Сталин настаивал, однако, что он не имеет информации об их местонахождении, и что они должно быть покинули страну каким-либо образом самостоятельно.