Сталинский 37-й. Лабиринты заговоров

«Наш Георгиев, много лет работающий над механической трубкой, как будто бы добился каких-то результатов, Тухачевский утверждает, что вполне удовлетворительных. Ефимов категорически заявляет, что георгиевская трубка не доработана, а на валовое производство может быть поставлена не ранее 3-4 лет. Ефимов настаивает на немедленной закупке техпомощи у немцев, давно нам ее предлагающих».

Приведя этот фрагмент в своей книге «Сталин и заговор генералов», С. Минаков пишет: «Если даже учесть в жалобах Н. Ефимова преувеличения обиженного человека, вряд ли эти жалобы были лишены основания. В чем же дело?»

Дело заключалось в том, что уже в это время Тухачевский начал вредительскую деятельность. Позже он нашел способ наладить отношения со своим подчиненным и вообще перетянул его на свою сторону. Тухачевский писал в показаниях: «Фельдман неоднократно говорил мне о том, что Ефимов настроен враждебно к политике партии. Я использовал улучшение наших отношений и однажды заговорил с ним у себя в кабинете о плохой организации промышленности, о плохих настроениях в армии и т.п.

Ефимов охотно вступил в разговор, критикуя партийное руководство. Я сказал Ефимову, что как правые, так и троцкисты сходятся на необходимости организовать подпольную работу, чтобы сменить партийное руководство, что армия в стороне остаться не может, и предложил ему, Ефимову, вступить в военную группу, Ефимов согласился». На допросе, уточняя дату вербовки Ефимова, Тухачевский назвал все тот же 1933 год.

Находившийся в это время во Франции «патриарх бюрократов» продолжал вынашивать свои планы, и, конечно, он не мог молчать о них. Нетерпение и ненависть клокотали в его душе, и его злой язык не держсался за зубами. В октябре 1933 года в «Бюллетене оппозиции» Троцкий с эзоповской недосказанностью обещал: «Если Сталин и его сторонники, несмотря на изоляцию, будут цепляться за власть, оппозиция сможет их устранить с помощью «полицейской операции».

Что подразумевал он под такой операцией? Захват Сталина и членов правительства работниками НКВД или военными?

Но Троцкий еще не обладал реальной властью, чтобы отдавать указания руководителям силовых структур СССР. Тогда в арсенале оставались «карательные» террористические акции либо путч. Наступающий 1934 год мог действительно стать переломным для оппозиции. И повторим, что именно в декабре предыдущего года, за месяц до XVII съезда ВКП(б), на совещании центра заговора Рыков внес предложение об аресте всех делегатов съезда. Он предлагал провести эту акцию «с немедленным созданием нового правительства из состава правых и троцкистско-зиновьевского блока».

Не на эту ли «полицейскую операцию» намекал Троцкий? На допросе от 19 мая 1937 года Ягода показал, что Рыков предложил «осуществить арест всего съезда силами гарнизона Кремля, окружив Кремль частями Московского гарнизона». Этому плану возразили Каменев и Пятаков. Лев Каменев счел это рискованным предложением и неосуществимой идеей, поскольку «придется столкнуться с огромным сопротивлением в стране». Пятаков, «без соответствующих инструкций от Троцкого», тоже не решился на реализацию такого плана.

В последовавшем вскоре разговоре на эту тему с Ягодой Енукидзе, пожалуй, напрасно характеризовал «поведение Каменева как поведение болтливого труса, на словах мечущего гром и молнию, умеющего посылать убийц из-за угла, но неспособного к решительным действиям».

Подобную нерешительность Каменев уже проявлял. Он вел себя так же, как и в 1917 году, правда, на этот раз он не повторил ошибку, за которую получил ярлык штрейкбрехера. Но, несмотря на то, что многие из заговорщиков обладали достаточными амбициями, «революция» не состоялась. Нового Ленина среди них не нашлось. Они не решились на шумный переворот.

Поэтому когда на пути политических лидеров встретилось препятствие, то и военная ветвь оппозиции продолжала исподтишка заниматься вредительством, составляла пораженческие планы и множила свои ряды. Тухачевский писал, что вовлечение в его заговор украинца Виталия Примакова «состоялось в 1933 или 1934 году, когда Примаков был переведен в Москву. Примаков сообщил, что он связан троцкистской деятельностью с Казанским, Курковым, Шмидтом и Зюком.

То были члены группы троцкистов, участвующие в подготовке покушения на наркома обороны Ворошилова. Наркомом были недовольны многие. «Троцкистская организация, - говорил позже на следствии Примаков, - считала, что Якир наиболее подходящая кандидатура на пост народного комиссара вместо Ворошилова».

Участник штурма Зимнего, а позже командир 1-го корпуса червонного казачества, в двадцатые годы Виталий Примаков был начальником Высшей кавалерийской школы в Ленинграде, затем военным атташе в Афганистане и Японии. Он был профессионал-кавалерист, и даже странно, что позже пропаганда лепила из него образ «жертвы» Сталина, как полководца, способного отличиться в грядущей войне. В 1933 году он стал лишь заместителем инспектора высших учебных заведений.