Стальной ворон

В двери кабинета постучали. Не дожидаясь разрешения, в клубах сигаретного дыма на пороге возникла Корникс, злая, как тысяча чертей. Она твердыми шагами направилась к столу, развернула себе стул и села, облокотившись о спинку.

– Ничего не собираешься мне рассказать? – сверкая глазами, осведомилась Тень.

– Вряд ли ты примчалась поговорить о погоде, – морщась от неприятного запаха, вздохнул Коллоу.

– Почему я узнаю обо всем последней? – возмутилась она. – Ты уже отказал Танглу?

– Нет, – спокойно ответил тот. – И вероятнее всего не откажу.

– Не понимаю, – предупредила Никс. – То ты расхваливаешь мальчишку, как родного, спускаешь ему гибель ручного упыря, а теперь готов позволить болвану расстаться с жизнью?

– Мне казалось, ты должна бы радоваться нашему единственному добровольцу, – возразил Джулиус. – Других претендентов на приказ просто нет. О ком больше печешься?

– Тангл меня не волнует! – процедила сквозь зубы Тень. – Но когда он провалится, я потеряю Хэвэн! А ты – мальчишку, не отслужившего положенный срок.

Коллоу метнулся к Корникс. Если бы не сигарета в ее руке, Джулс непременно расцеловал бы свою пару. Вот так легко и непринужденно все встало на свои места!

– Оракул дала не того, кто сам решит проблему, а того, кто поможет мне ее решить! – воскликнул он.

– Можно я тебя тресну? – Никс потерла лоб.

– Лучше послушай. – Джулс сел перед стулом на корточки. – Мне, конечно, запрещено вмешиваться. Но как Мастер Тени я обязан поддержать Тангла и спасти, если потребуется. Он еще не отработал деньги, потраченные на воссоздание. А учитывая, что Уиквилд покончила с собой, мальчишка для Ордена бесценным получился.

– Хочешь сказать, что имеешь все основания отправиться с ним? – Она закашлялась.

– Не «с ним», а «за ним», – поправил Коллоу. – Такая тонкость. Не нарушая запрет, я появлюсь ровно тогда, когда Тангл потеряет контроль над ситуацией, а это произойдет довольно быстро.

– Успеешь? – нахмурилась Тень.

– Либо да, либо нет, – улыбнулся он. – Пятьдесят процентов – отличная степень вероятности.

– От всех этих формальностей меня в дрожь бросает, – призналась Корникс. – Никак нельзя обойтись без них?

– Увы, – развел руками Джулс. – Формальности – такая же неотъемлемая часть реальности, как ежегодная эпидемия гриппа.

Он небрежно вытрусил карандаши и перья из декоративного стаканчика и предложил его в качестве пепельницы.

– Мне страшно. – Тень прикрыла ладонью глаза. – Ты знаешь, я никогда не отказывалась от твоих авантюр, но теперь не могу отделаться от ощущения, что риск чересчур велик. Ищешь себе оправдание, но не слишком ли далеко зашел?

– Не дальше, чем обычно. – Коллоу вернулся за стол. – Сомневаешься в Тангле? Пожалуйста, сколько угодно. Но не ставь под сомнение меня.

Снова оставшись в одиночестве, он взял чистый бланк и старательно вписал имя неугомонного мальчишки. Затем с минуту задумчиво водил хвостиком пера по своей щеке, прежде чем продолжить. Обоснованная тревога дергала Джулиуса, как неумелый кукловод за спутанные нити.

Закончив работу, Сэр Коллоу перечитал приказ, поблескивавший свежими чернилами, призвал маску и открыл зеркальце.

– Руфус Тангл, – скомандовал он.

Багровое от волнения лицо возникло по ту сторону стекла почти мгновенно.

– Увидимся во Все-помню Галерее через пятнадцать минут, – четко и ясно произнес Джулиус и захлопнул зеркальце.

* * *

Наверное, Руф в жизни еще не летал так быстро. Удивленные горгульи-стражницы едва не свернули себе шеи, а их недовольное хлопанье крыльев и тревожные крики немедленно утащило под арку гулкое эхо.

Тангл очень боялся опоздать. Мысли путались. «Для отказа, как и для согласия, личная встреча ни к чему», – думал он. – «Значит, Мастер колеблется. Что его может интересовать? Мои мотивы? Не самоубийца ли я? Как все отразится на девочках? Небось, все вместе взятое». Руф проносился над головами студентов, недоумевавших, откуда берется ветер.

Предполагаемые вопросы толпились, заставляя сердце биться чаще. Внутренний голос подсказывал, что искать на них ответы следует прямо сейчас, пока не навалилось отупляющее смущение. Руфус не считал себя самоубийцей – это точно. Он трезво оценивал свои возможности и прекрасно понимал, что вероятность успеха не так велика. Однако собирался приложить максимум усилий для достижения цели. Да, поступок выглядел безрассудным, учитывая весьма смутные представления о деталях. Возможно, Коллоу попробует убедить отказаться, расписав ситуацию во всей красе. Вильгельм-то только кулаками махал и паниковал.

Эмьюз и Лют – пожалуй, единственное препятствие. Но что Сэр Руфус «Баламут» Тангл успел сделать для них? Каким он был Наставником? «Худшим в истории», по словам Дарроу. Зачем девочкам эдакое счастье? Получил прощение за опрометчивые поступки – и достаточно. Кто-то другой справится с этими обязанностями лучше. Тот же Хьорт. И даже если Руф не вернется, Вильгельм обретет двух маленьких Теней, способных наполнить его жизнь смыслом. Вдруг Хьорту удастся сделать из Лют человека? Исправить педагогические просчеты, допущенные Руфусом?