Стальной ворон

– Я покупатель, – спокойно ответил мальчишка. – Клаус Раббе, к вашим услугам. Связной Сэра Джулиуса Коллоу. Можете проверить, если желаете.

Полицейский присвистнул.

– Вот ты, конечно, молодец, – продолжил он. – Но вместо того, чтобы стеречь эту… колбаску, сходил бы, принес воды, привел бы потерпевшего в чувства.

– Виноват, не догадался. – Клаус потупился.

Естественно, полицейские не дураки и прекрасно поняли, что «колбаска» вела себя весьма активно до последнего времени. Наверняка каждый из них с радостью наподдал бы завернутому в ковер парню, если бы не служба и честь мундира.

С соблюдением всех формальностей Клаус вернулся в университетский комплекс глубоко за полночь. Дорога от ворот до порога дома заняла несколько минут. Мальчишка чувствовал, что устал, как собака.

В окнах кухни горел тревожный свет, и металась из стороны в сторону длинная тень. Клаус превратился в ворона, перелетел на карниз и осторожно постучал клювом в стекло.

– Где ты был? – сдвинув брови к самой переносице, спросил отец.

– Рад, что ты волновался, Карл, – улыбнулся он, принимая привычный облик.

– Повторяю. Где ты был?! – не сдавался тот.

Клаус сел за стол и вдруг от души расхохотался! Он смеялся и смеялся, как сумасшедший, утирая выступившие слезы.

– Каково искушение, Карл! – задыхался мальчишка.

– У меня что? Все еще чернила на лбу? – смутился отец.

– А они там были? – Клаус попытался удержать смех внутри, набрав воздуху в грудь.

– Увы.

Он вкратце пересказал, как решил вздремнуть между парами, опрокинул чернильницу и проснулся с синим лицом. На той части, где Карл с невозмутимым видом давал студентам задания перед тем, как отправиться смывать «боевую раскраску», Клаус уже, рыдая, растекся по крышке стола и молотил по ней кулаком.

– А с тобой что? – закончив историю, поинтересовался отец.

– Не поверишь, помогал полиции, – улыбнулся мальчишка.

– Подробнее?

– Не стоит, па. Это не так весело, как мне казалось.

– «Па»? – Коротенькое слово, и всю настороженность сняло, как рукой.

– Авансом, Карл, – отмахнулся Клаус. – Я с ног валюсь. Пойду спать.

Он поднялся и побрел наверх, чтобы, не раздеваясь, рухнуть на подушку.

Глава 24. Равноценный обмен

Солнце еще не взошло, а Тангл уже спешил по дорожке к часовне, у которой дежурил неприлично бодрый Вильгельм. Обогнув здание, мужчины остановились перед тяжелой боковой дверью. Руф вынул ключи, повозился с замком, и оба Танцора оказались в средних размеров комнате с квадратным столом в центре.

– Это место снится мне в кошмарах, – признался Тангл.

– Не унывай, – ободрил Хьорт. – Маленькое окошко готово, осталось самое интересное.

– И трудное, – добавил Руф. – Непрерывно задаюсь вопросом: зачем… зачем я так?

– Из-за женщины! Чего непонятного? – Вильгельм склонился над россыпью цветных стекляшек. – Большинство глупостей с фатальными последствиями совершается из-за алых губок бантиками, наивных глазок и всего, что пониже. Если ученые еще этого не доказали, значит они ослы.

Руфус тоскливо разглядывал тысячи бесформенных осколков, разложенных на грубой ткани.

– По-моему, мы староваты для подобных головоломок, – зевнул он.

– Смешной, – отозвался Вильгельм. – Вот сколько тебе лет? И сколько из них ты по-настоящему прожил? По-моему, кто-то просто пытается отлынивать от работы.

– Ничего я не пытаюсь, – обиделся Руф. – Размышляю, только и всего.

– Размышляй предметней, – посоветовал тот. – Надо собрать края и постепенно подбираться к центру. Это окно круглое. На глаз понятно, что стол для него слишком узкий.

– Предлагаешь переместиться на пол? – Руфус соображал из рук вон плохо.

– Нет, предлагаю попросить еще один стол или парочку, а лучше сразу троечку, – улыбнулся Вильгельм. – А считаешь нас старыми, пожалуйста! У тебя есть две девчонки. Пусть помогают.

– У них пары, – вздохнул Тангл.

Хьорт подобрал осколок с ровным краем и отложил в сторону.

– Мо сказал, что ты им даешь теперь только теорию, – продолжил мысль он. – Чем тебе тут не лекционный зал?

– Я догадался! – Руф картинно хлопнул себя по лбу. – Ты хочешь не помогать мне с окнами, а участвовать в воспитании моих детей?

– Одно другому не мешает. – Хьорт внимательно посмотрел ему в глаза. – Не стану кривить душой. Да, я навязываюсь. И не потому, что сомневаюсь в твоих способностях. Мне ведь не так долго осталось.

– Не говори ерунды, – попросил Руфус.

– Не имею такой привычки. – Тон собеседника изменился. – Я обращался ко всем, кто помнил нас с Хэвэн, к своим друзьям, к старшим товарищам… даже к демобилизованным Теням. У всех нашлись «неотложные дела», а между строк читалось: «Я не самоубийца, чтобы лезть в этот ад». Думаешь, легко жить после того, как разменял жизнь любимого человека на свою ревность?

– Лучше шути. – Тангл выпрямился. – Подожди немного. Сейчас отыщу нашего монаха. Без его позволения я девочек сюда притащить не смогу.

– Понятливый, – усмехнулся Вильгельм. – Не броди слишком долго. У меня есть обязательства, помимо обещания чинить окна.