Стань моим сейчас

Что с ней не так? Эта комната — одна из самых красивых, которые она когда-либо видела, но все же обычная комната!

Коул вошел за Лекс и сел на край кровати, а когда она присоединилась к нему, он положил руку ей на колено.

— Этот вид… Очень красивое место, — признал он.

Лекс чуть наклонился к нему.

— Моим сестрам здесь бы понравилось, — призналась она.

Да, она сказала себе, что не будет думать о них, но они все же были частью ее жизни, и она ничего не могла с собой поделать.

Коул повернулся к ней:

— Расскажи, как они появились в твоей жизни.

— Это длинная история, — пробормотала она, желая открыться, но боясь, что расскажет ему больше, чем следует.

Коул поднял кружку.

— У меня полно кофе, и я никуда не уйду, пока не выпью его до конца.

Ну раз так… Лекс взглянула в окно, думая, с чего же начать.

— Я уже говорила, как они начали жить с нами и какой свободолюбивой была моя мать. — Она обхватила кружку руками и сделала глоток. — Мы постоянно переезжали из дома в дом, в зависимости от того, готов ли новый бойфренд матери приютить ее, светловолосого ангела и рыжеволосое отродье. Жизнь с моей матерью была… очень нестабильной.

Коул поднял руку.

— Погоди, не торопись. Что ты имеешь в виду под «рыжеволосым отродьем»? Твоей матери не нравилась твоя внешность?

— Это еще мягко сказано, — заметила Лекс, стараясь сохранить ровный тон.

— Продолжай свою историю, Лекс.

— Когда мне было пять лет, мать сказала, что мое лицо выглядит так, словно кто-то бросил в меня грязью. К шести я начала считать себя уродиной. К семи, благодаря комментариям Джоэль, я поверила в это.

— Тебя нельзя назвать уродливой, Лекс, — возразил Коул суровым тоном.

— Теперь-то я это понимаю. Но когда ты маленькая девочка с ярко-рыжими волосами и лицом, усыпанным веснушками, ты сильно отличаешься от сверстников, очень легко поверить в то, что постоянно твердят. Особенно когда твоя мама постоянно говорит, какая хорошенькая твоя сестра-блондинка и что она выглядит словно ангел. Меня травили в школе. У меня не было друзей, и я хотела быть кем угодно, кроме себя самой.

— Что было дальше, Лекс?

Лекс постучала пальцем по кружке.

— Как-то раз, во время летних каникул, Джоэль решила, что пора покрасить мне волосы. У нас не было денег, поэтому она купила дешевый набор для окрашивания, и в итоге мои волосы стали неоново-оранжевыми. Том, отец Шторми, прислал денег, чтобы я сходила к парикмахеру. У меня был выбор: покраситься в блондинку или сбрить волосы. Я решила перекраситься в блондинку, и в течение следующих десяти лет такой я и оставалась. А еще я не выходила из дома, не замазав тональником свои веснушки. Спустя какое-то время мои усилия окупились, потому что моя мать начала называть меня красивой.

Коул издал низкое рычание, подобрал яркий локон ее волос, намотал на палец и потер кончики между пальцами.

— Очевидно, что фаза непринятия закончилась. Что же изменилось?

Лекс поднесла кружку ко рту, сделала глоток и улыбнулась:

— На самом деле мой рассказ относится к вопросу о том, как Никеи и Сноу начали жить вместе с нами.

— Я слушаю, — заверил ее Коул.

— Долгая история… — Лекс глубоко вздохнула. — Когда мне было шестнадцать, а Эдди семнадцать, Джоэль оставила нас с двоюродной тетей, а затем и вовсе не стала забирать, что было благословением, как оказалось чуть позже. Моя сестра и я просто обожали тетю Кейт, и нам нравилось жить с ней. Вскоре после того, как мне исполнилось двадцать один год, тетя Кейт умерла от сердечного приступа, завещав свой дом нам с Эдди.

— Она любила вас.

— Да, это так. Мы сдавали комнаты в доме студентам и жили на эти деньги. Кроме того, у тети Кейт была небольшая страховка жизни, но ее хватило лишь на оплату обучения в университете одной из нас. У Эдди был превосходный аттестат, поэтому мы решили, что именно она будет учиться полный день, а я буду работать и учиться по вечерам. Затем, когда она нашла хорошую работу, она помогала мне оплачивать мое образование. Таков был план…

— Но?

— Но затем Джоэль вернулась в Кейптаун с девочками. И внезапно нам пришлось взять ответственность за двух малюток. К счастью, к тому времени Эдди закончила учебу, и твой отец предложил ей отличную работу. У нее появились деньги, чтобы содержать нас, но их не хватало, чтобы оплатить детский сад. У меня были планы поступить в университет на полный день, но кто-то должен был присматривать за девочками, готовить и убирать.

— И сколько лет тебе тогда было? — спросил Коул.

— Двадцать три.

— В таком возрасте ты взяла на себя очень серьезную ответственность.

Но что еще им оставалось сделать? Отдать девочек в приемные семьи или вернуть их Джоэль?

— Что же было дальше, Лекс?

Лекс пожала плечами, сбитая с толку:

— На этом все.

Коул покачал головой:

— Ты не пояснила, как из блондинки ты вернулась к своему прежнему облику с рыжими волосами и веснушками.

— Ах, это! Как ты мог заметить, у Никеи смуглая кожа и черные волосы, так что у меня есть предположение, что ее отец может быть из Индии или Таиланда. Сноу похожа на меня. Ты же в курсе, что рыжину определяет мутированный ген?