Стань моим сейчас

Коул вздохнул: еще пара дней в горах — это все, что у них осталось.

За спиной послышались шаги. Лекс подошла к нему и показала телефон.

— У меня нет сигнала, и электричество только что отключилось.

Этого следовало ожидать.

— Здесь должен быть генератор, — предположил Коул. — Не думаю, что отец потратил миллионы на декор и не обзавелся генератором на случай обрыва проводов. Свет должен включиться через несколько минут.

Едва он закончил фразу, как до них донесся шум генератора, и в гостиной замигал свет.

Лекс села на подлокотник кресла, Коул обнял ее и усадил к себе на колени. Она взяла кружку из его рук и сделала глоток кофе.

— Как же тут красиво! Выглядит так, будто кто-то посыпал землю сахарной пудрой. Девочки были бы в восторге от снега, — задумчиво проговорила Лекс. — Я чувствую себя немного виноватой, что нахожусь здесь без них…

Коул взял телефон, просмотрел расписание рейсов, взглянул на часы и сделал некоторые подсчеты в уме.

— Сейчас начало десятого. Если мы поторопимся, то, скорее всего, сможем привезти их сюда к полудню, — заявил он вопреки здравому смыслу и собственным убеждениям.

Лекс уставилась на него, нахмурив брови:

— Ты о чем?

— Сначала на частном самолете они доберутся из Дурбана в Ист-Лондон, затем на вертолете сюда. А завтра мы могли бы отправить их домой.

Лекс смотрела на него с недоверием.

— Если, как ты говоришь, они хотят увидеть снег, я могу все устроить, — заверил Коул.

— Но это будет стоить целое состояние!

Он пожал плечами:

— Ну? Что ты скажешь?

Лекс покачала головой:

— Предложение заманчивое, Коул, и я ценю твою щедрость… но такие хлопоты и расходы ни к чему. Спасибо, но нет.

Лекс встала с его коленей, засунула руки в передние карманы джинсов и, ссутулившись, уставилась в окно.

Коул подцепил пальцем пояс ее джинсов и подтянул девушку к себе. Когда она вновь села ему на колени, он заглянул ей в глаза. Почему Лекс выглядит такой несчастной, такой виноватой?

— Не переживай, Лекс. Не стоит винить себя.

Она посмотрела на него.

— За все пять лет, что девочки живут с нами, это первый раз, когда я вырвалась из дома и провожу время так, как хочу. Я счастлива… И все же мне не по себе.

Коул провел рукой по ее спине.

— Лекс, ты дала им предостаточно. Сестрам очень повезло с тобой.

Девушка глубоко вздохнула и положила голову ему на грудь.

— Я чувствую себя чертовски виноватой, Коул, — прошептала она.

— Из-за чего, милая?

— Из-за того, что иногда злюсь на них, ведь я стольким ради них пожертвовала. А еще из-за того, что завидовала Эдди, — добавила она так тихо, что Коул с трудом расслышал.

Он обнял ее своими сильными руками и прижал к себе.

— Хочешь поговорить об этом, Лекс?

— Нет.

— Давай же, Лекс.

Он чувствовал, что ей нужно выговориться.

Она выдохнула.

— Когда мы были совсем маленькими, я безумно ее любила, — начала Лекс. — Сестра стала моей лучшей подругой, но я была зла на нее, поскольку Эдди родилась красивой блондинкой, а я нет. Она умная и очень милая. — Ее голос дрогнул. — Когда мы были детьми, мне всегда казалось, что я на шаг или два отстаю от нее, постоянно пытаясь догнать ее. Я думала, что со временем все изменится, но, даже став взрослее, Эдди продолжала занимать первые места.

— Приведи пример, — попросил Коул.

— Сколько примеров тебе нужно? — фыркнув, спросила Лекс. — Эдди первой получила высшее образование, в то время как я работала. Я планировала поступать в университет, когда появились девочки, но мне пришлось остаться дома и присматривать за ними, пока Эдди строит карьеру. В последнее время у меня не было времени для себя, потому что моя старшая сестра разъезжала по всей Южной Африке, работая на Джуда Фишера. Отели, рестораны, спа-курорты — ей удавалось совмещать работу и удовольствие, тогда как мне…

Лекс хотела отстраниться, но Коул не позволил:

— Продолжай.

— Мне пришлось пожертвовать своей молодостью. Я вытянула короткую спичку. Я отказалась от образования, карьеры, личной жизни, чтобы растить младших сестер. Иногда у меня складывается впечатление, что я Золушка и что моим сестрам живется гораздо проще, чем мне. Ведь именно я тащу груз забот. — Лекс оттолкнулась от него и потерла пальцами глаза. — Мне не нравятся подобные чувства злости, обиды и ревности. Я люблю свою семью, Коул.

— Конечно, в этом нет никаких сомнений, — сказал он. — Ты можешь любить их и злиться одновременно, Лекс. Тебе позволено испытывать разные эмоции.

Она кивнула.

— Но звучит так, словно я жалуюсь и ною, а я ненавижу нытиков. Ты должен просто прожить свою жизнь так, как предначертано судьбой, но время от времени мне хочется оказаться на вершине своих собственных приоритетов, Коул. Хотя бы раз.

Коул смотрел на девушку, не скрывая восхищения. Удивительно, но он прекрасно понимал ее чувства, несмотря на то, что их жизни были столь не похожи.

Он наблюдал за тем, как Лекс запустила руки в волосы и скрутила локоны жгутом, сделав что-то вроде небрежного пучка на макушке, закрепила его резинкой, которую носила на запястье, и, вздохнув, посмотрела на снег. Очевидно, своим предложением он выбил ее из колеи.