Становление Человека

— Хорошо, Палач. Если Джона, которого я люблю, больше нет, то и мне больше незачем жить. Он был моим светом в конце тоннеля. Справедливым, дурашливым, порой занудным. Поддерживающим и излишне тактичным. Но — моим. Руби. Приводи в исполнение приговор, Палач. Ведь вся жизнь моя — тоска… Без него…

Что это? Мученическое самопожертвование? Обманный манёвр?

— Он улыбался в самые тёмные времена…

Втянуть в себя горький дым. В последний раз.

— И ругался в самые светлые…

Бросить сигару под ноги, взять косу в обе руки.

— Всегда был там, где нужен…

Развернуть оружие, готовясь к осторожному, почти хирургическому, срезу.

— Даже тогда, когда никто не просил…

В момент, когда мышцы дёрнулись в попытке двинуться, неведомая сила заставила ладони замереть.

— Он знал меня, как никто другой… И всё равно любил…

Я напрягся, понимая, что что-то здесь не так. Не просто физически, больше всё-таки морально. В голове закружился ураган, сметая выставленные приоритеты и даже догмы, нерушимые принципы Палача.

— Знал, какой наивной я бываю, какой хрупкой, какой дотошной…

Да что такое?! Я не свет, и я — не тьма. Нет силы, способной противостоять бездушному инструменту, голой справедливости, судье и палачу. Нет существа, достойного хотя бы дать отпор!

— Он жертвовал всем, что у него было… Из раза в раз, из раза в раз… Скажи мне, Палач…

Коса рванула вперёд, словно стрела с тетивы. Сколь быстро она рассекла пространство, разделявшее нас с Немезидой, сколь элегантно она направилась к горлу, готовясь окончить одну неважную для этой вселенной жизнь. И как же глупо она остановилась, не дойдя до плоти всего пару сантиметров.

— Почему?

— Потому что был слаб.

— Нет. Потому что любил. Мир, в котором родился. Мир, в котором жил. Людей… На всех планетах. Своих друзей, близких и далёких. И меня.

— Он глупец.

— Нет, он просто идиот, Палач. Глупец здесь — ты.

— Ты мешаешь мне, архимаг.

Лезвие косы задрожало, пододвигаясь к бледной коже ближе. Я вложил в это движение всё, что имел, но всё равно не смог довести его до конца. Пока что… Не смог, но лишь пока.

— Он видел надежду в людях. Не в тех, кто поливал грязью Ману, не тех, кто кричал на площадях в торговом союзе, не тех, кто вёл войну ради наживы. В тех, кто был рядом. Кто шёл по тому же пути, что и Джон. Он прекрасно понимал всё то, что понимаешь ты. Но у него был стимул двигаться, невзирая на это. Сражаться, жертвовать, страдать… Ради близких. Друзей. Любимой…

— Ты не знаешь, о чём говоришь.

— Он отдал свою душу, чтобы вновь всех спасти. Он был лучшим Хранителем, лучшим Героем, что видел Гео… И лучшим среди всех людей, что я знала. И я уверена, что даже твои слова он предугадал заранее. Наверно, и мои тоже. Поэтому нет, Палач. Джон не ушёл. Он всё ещё здесь. Иначе ты бы здесь не стоял.

— Жалкое зрелище…

Алое пламя вспыхнуло в пустых глазницах черепа, что стал моим лицом. Я должен был сделать то, что намеревался. Иначе бог Жизни и дальше будет давать Ренегатам силу с помощью фрески Вопросов. Иначе появятся новые Судьи и новые Хранители, что разочаруются в балансе. И новые миры, новые люди и новые весы. Вселенной будет лучше, если он прекратит свою деятельность, сея чистый хаос. У меня есть сила, чтобы остановить его.

Но я не могу убить всего лишь одну жалкую девчонку. Почему?

— Даже Анна не сумела выдержать груз, что ты несёшь, — улыбнулась Немезида. — Тем не менее, она попыталась уберечь Джона от превращения в тебя. Её душа не подошла… Ведь души Хранителей слишком похожи. Спросишь, откуда я знаю, Палач? Диана рассказала, прямо перед тем, как умереть. Её последние слова, не прозвучавшие вслух. Бог Жизни знал, что Хранители, ставшие Ренегатами, могут попробовать обмануть фреску Вопросов, спрятав одно естество — в другом. Поэтому план Первой Хранительницы не сработал. Нужна другая, совершенно отличающаяся от тех двух…

— Стой. Не приближайся.

Шаг. Шаг. Ещё один. Я невольно отступил, коса же рухнула с тихим лязгом. Немезида уверенно шла вперёд, глядя прямо на меня. Фиолетовая волна по щелчку погасила пламя Палача, заставив меня… Испугаться.

— Душа простого человека, творения двух братьев — бога Жизни и бога Смерти. То, что сотворено вместе с его родичем, неподвластно божеству, создавшему Хранителей.

Когда я понял, что отступать больше некуда, я остановился, опустив голову вниз, глядя на подошедшую уже в упор Немезиду. Безумная решительность девушки победила. Если сейчас сбежать, то прошлое так и останется глубоко внутри. Сейчас или никогда.

— Ты совершаешь ошибку, архимаг.

— Я делаю то, что хочу.

— Ренегаты вновь будут появляться. Обретать силу, сравнимую с самим богом Жизни. Рано или поздно они придут в твой мир, и тогда ты заплатишь за то, что хочешь сделать сейчас.

— Мы справимся. Все вместе. Может, так и суждено… Хотя, что ты знаешь о судьбе, Палач.

— Я…

— Джон всегда всех спасал. Он был справедливейшим человеком среди всех. И вот она, грустная правда жизни. Ты спасаешь целые миры, жертвуешь последним, что имеешь. Ты отдаёшь всё, без остатка, не требуя ничего взамен. Но в конце концов… Кто же спасёт тебя?