Становление личности. Избранные труды

Антикатолицизм в Соединенных Штатах, подобно антинегритянским предрассудкам, часто поощряет склонность к сексуальным разоблачениям. Подстрекаемая историями о безнравственности в женских монастырях, толпа в Чарлстоне (Массачусетс) 11 августа 1834 года сожгла монастырь урсулинок. Одна влиятельная политическая партия «ничего-не-знающих» достигла в середине XIX века значительной власти, во многом основываясь на подобных легендах. Позже в том же веке Американская протекционистская ассоциация процветала, поддерживаемая антикатолическими периодическими изданиями. Таким типичным изданием был «Watson’s Magazine», не только антикатолический, но также антинегритянский и антисемитский журнал. Его логика хорошо видна в следующей типичной для него цитате: «Боже всевышний! Вообразите себе негритянского священника, дающего обет целомудрия, а затем дающего себе волю среди женщин, которых учили, что священник не может грешить. От этого можно содрогнуться». Подобным же образом говорилось о «распутных евреях», у которых «волчий аппетит к запретным плодам – похотливый пыл, который усиливается новизной девушек из национальностей, не практикующих обрезание» [222] . В современной психологии большое внимание уделено этой комбинации сексуального и религиозного [223] .

В нынешнем веке политические эгоистические интересы воодушевляют религиозные преследования не меньше, чем в прошлом. Вспомним о еврейских погромах в царской России и о резне мусульман индусами и индусов мусульманами всего десятилетие назад. Своего рода религиозный восторг опьянял нацистов: «Гитлер является новым, более великим и могущественным Иисусом Христом. Наш Бог, наш Папа – Адольф Гитлер». Так восторгался нацистский лидер Бинве. А непревзойденный в своем экстатическом преклонении министр пропаганды Геббельс в своей речи в Берлине поучал поставленную в строй германскую нацию: «Наш вождь посредничает между своими людьми и троном Господа..…. Все, что излагает наш вождь, – это религия в ее высшем смысле, в ее глубочайшем смысле и в ее наиболее глубоком и скрытом значении» [224] . Даже эти немногие примеры объясняют нам, почему многие думающие люди не доверяют религии. Один студент колледжа выразил главную идею широко распространенного суждения: «Веками религия пыталась установить братство людей. Пора ее расцвета прошла…… Проблемы, которые религия пыталась решить, требуют решения, но религия потерпела неудачу». Другой студент говорил об организованной религии как о «…проклятии – еще одной форме раскола в разобщенном мире» [225] .

III

История, которую мы вспоминали до сих пор, – односторонняя. Мы не должны забывать, что даже во времена преследований были пророки с большой душой, которые, часто подвергаясь опасности, выступали против фанатизма и проповедовали доктрину равноправия мнений. Таким был Сократ. Так поступал и Христос – за много веков до возникновения Его церкви.

В эру раннего христианства эти голоса были робкими и неясными. Например, Тертуллиан утверждал, что бог не желает, чтобы ему поклонялись против своей воли; спасение не может быть принудительным, а должно быть свободно принятым. Именно Тертуллиан столь блестяще понял динамику поиска козлов отпущения: «Они видят в христианах причину любых бедствий в государстве, каждого человеческого несчастья. Если Тибр достигнет стены, если Нил не достигнет полей, если погода не меняется, если голод или мор – вопль сразу один: “Христиан ко львам!”» [226] . Тем не менее, жесткие трактовки Тертуллианом избранности и откровения заставили его столь яростно выступать против церковных нонконформистов, что он был назван первым христианским фанатиком.

Подобным образом папа Геласий I в конце V века выступил против принуждения и поставил под сомнение право каждого императора толковать Жертву на Кресте или устанавливать, как ее плоды должны распределяться между людьми. Святой Амвросий также выступал против права императора толковать христианскую веру, но не колеблясь обличал евреев. В XIII веке Раймунд Луллий отважился выступить как против крестовых походов, так и против начавшей возвышаться инквизиции. А веком позже кардинал Николай Кузанский внушал, что человеческое изложение божественного всегда заражено слепотой эгоистических интересов смертных. Он предложил создать Парламент религий, в который должны быть приглашены даже мусульмане. Но такие голоса были слабыми и спорадическими.