Станция Вашингтон. Моя жизнь шпиона КГБ в Америке

Бычков не смог отличиться на поле. Его самая первая зарубежная поездка, в Канаду, закончилась позорным фиаско; он был сожжен на заводе и объявлен персоной нон грата. Но эта неудача не омрачила его последующую карьеру. Как часто бывало при Крючкове, некомпетентность вознаграждалась повышением. В короткие сроки Бычков был повышен до заместителя начальника Управления РТ.

В новом качестве Бычков сразу обнаружил огромные неиспользованные ресурсы; к своему большому удивлению он узнал, что Москву ежегодно посещают десятки тысяч американцев, но по какой-то странной причине ни один из них так и не был завербован. Бесстрашный полковник возложил вину на «ленивых ублюдков», своих подчиненных, и приказал, чтобы впредь для каждого американца, обращающегося за визой, в советском посольстве в Вашингтоне составлялся план вербовки.

Вскоре дирекция захлебнулась в бумажной волоките, все остальное было отложено. Конечно, ни времени, ни ресурсов для реализации таких масштабных планов не было. Каждая унция доступной энергии была потрачена на составление планов и написание объяснений того, почему планы не были воплощены в жизнь.

Бычков долго не мог признать провал своего любимого проекта, но через некоторое время ему пришла в голову другая идея, как улучшить нашу производительность. Каждое утро он вызывал всех начальников отделов и разжевывал их (он оказался виртуозом в поиске подходящих поводов для злословия). Тщательно униженные начальники вымещали свое недовольство на подчиненных. Дирекция трепетала от массы отрицательных эмоций, но Бычков был глубоко удовлетворен, похлопывая себя по плечу за мастерство в «воспитательной работе с личным составом».

— Перейдем к делу, — серьезно сказал Бычков. «Когда приедет Сократ?»

— Через две недели, — ответил я.

— Вы с Бересневым будете работать вместе под моим руководством. Мы проверим его с помощью психотропных препаратов. Все готово?

"Да."

— Есть сомнения в его искренности? Бычков с хитростью прищурил глаза, выпятил вперед тяжелую челюсть и навострил уши, ожидая ответа.

«На самом деле, мы должны были ответить на этот вопрос, прежде чем брать Сократа на нашу зарплату», — заметил я.

«Мы лучше знаем, на какие вопросы отвечать и когда на них отвечать», — сказал Бычков, повысив голос. «Иди и подготовь операцию».

Использование специальных наркотиков было одной из самых деликатных разведывательных операций. Документы, связанные с такими операциями, были отмечены грифом секретности «Особой важности» — высшей степенью секретности в стране. Протокол об использовании специального препарата мог подписать только Крючков, а разрешение на проведение такой операции должен был дать лично начальник Технического оперативного управления КГБ.

Особые лекарства разрабатывала лаборатория на улице Академика Варги, дом 1, одно из самых секретных учреждений КГБ, доступ к которому был закрыт для всех, кроме сотрудников лаборатории. Интересно, что именно здесь Крючков решил созвать решающую встречу заговорщиков накануне попытки августовского путча 1991 года.

Лаборатория производила широкий спектр специальных лекарств, включая яды, наркотики и психотропные вещества. Бычков приказал использовать концентрированный спирт СП-117 на Сократе. Судя по количеству, в арсенале КГБ было еще как минимум 116 разных зелий.

Примерно за три дня до того, как должен был прибыть Сократ, ко мне прислали сотрудника лаборатории, чтобы проинструктировать меня. Невысокий дородный мужчина с озорно поблескивающими веселыми глазами сквозь толстые очки выглядел так, будто он был бы в своей стихии у дверей газовой камеры в нацистском лагере смерти. Я прозвал его «Эскулап».

Мы удалились в кабинет Береснева, и Эскулап начал с того, что заявил, что ему поручено КГБ руководить технической стороной операции.

«Этот наркотик опасен?» Я спросил.

— Вовсе нет, — заверил он меня. «Это просто концентрированный, чистый спирт, изготовленный из натуральных трав. SP-117 работает следующим образом: две капли препарата добавляют в стакан ликера. Для достижения наилучших результатов субъект должен быстро выпивать содержимое, желательно одним глотком Тогда минут через десять он будет мертвецки пьян. Если пить медленнее, то опьянение наступит несколько позже. Как только желаемое состояние будет достигнуто, можно приступать к допросу».

«Кто будет наливать лекарство в стакан?» — спросил Береснев.

— Буду, — ответил Эскулап. "Но не в стакан. В комнату будет доставлена бутылка с допингом. Какой напиток предпочитает субъект?"

— Только шампанское, — сказал я.

— А водка?

«Он абсолютно ненавидит это».

— Ну ладно, растворим СП-117 в бутылке шампанского, и будешь пить водку. Смотри, чтоб не перепутали, помню несколько случаев такого рода. что хотите, я добавлю в чашку кофе определенный порошок. Заставьте субъекта выпить его, и через десять минут он будет совершенно трезв.

— Оно нам действительно нужно? — спросил Береснев.