Станцуем любовь?

— Как вы могли? Вы же знали, что она уедет! Почему не сказали мне? — еле сдерживая злобу, прошептал Громов.

— Максим, встретимся через полчаса у меня в кабинете и поговорим, — тихо произнес главный наставник. — Здесь не место. Успокойся и держи себя в руках! — отошел от Макса к группе ребят.

***

Постучавшись, Максим вошел в кабинет Евдокимова и сел за стол напротив руководителя танцевального театра. Боялся, что не совладает с эмоциями и выплеснет всю злость на происходящее наружу, но сдерживался из последних сил.

— Ты прав, Ковалева мне сообщила о своем отъезде. Сегодня утром она пришла сюда, я как раз завершал дела, и поставила меня в известность.

— Вы же знали, что у нас отношения? Или я ошибаюсь?

Евдокимов глубоко вздохнул и взглянул прямо в глаза своему подопечному:

— Конечно, знал. Именно поэтому не сообщил тебе об отъезде Ковалевой сразу, ты не смог бы полноценно отработать на конкурсе и выполнить поставленные задачи. Возможно, я знал даже чуть больше, чем мне полагается. Но убийство на территории отеля заставило меня быть особенно внимательным ко всем ребятам, приехавшим в лагерь. А уж к педагогам тем более! Я должен иметь стопроцентную уверенность в своей команде, знать, как каждый из вас живет, чем дышит… Пойми, это не праздное любопытство, а вынужденные меры предосторожности. Несмотря на то, что меня практически никто никогда не видел, я был в курсе всех происходящих событий. Так уж получилось, извини, я не очень хотел вмешиваться в вашу личную жизнь.

Максим молчал. Боялся, что вспылит, если начнет говорить, потому, нахмурившись, внимательно слушал.

— Я знал, что есть у вас с Ковалевой проблемы в отношениях — ну а как без них? Все мы люди, ошибаемся, притираемся друг к другу, ссоримся. Не бывает все гладко! Честно говоря, я радовался за вашу пару — красивые, молодые, талантливые танцоры. Был бы безумно рад, если бы вы оба работали в моем театре.

Максим выжидающе смотрел на сделавшего паузу наставника.

— А вчера мне позвонил администратор отеля. Сообщил, что прибегала напуганная Ковалева, умоляла переселить ее в другой номер. Якобы боится какого-то преследователя. Но от предложенной охраны отказалась. Тут не нужно быть великим аналитиком, чтоб сложить имеющиеся данные и получить верный результат: вы с ней поссорились, и девушка пытается спрятаться. От тебя спрятаться! Ведь, если бы ей угрожал кто-то другой, она обратилась бы за помощью к тебе! Вот и все нехитрые умозаключения. Но все же я попросил приглядывать за комнатой Ковалевой, мало ли чего… Я ведь несу ответственность за всех, кто приехал. Естественно, я не собирался приставать с расспросами к тебе, считаю, вы взрослые люди, сами в состоянии уладить свои проблемы.

— Лучше бы вы мне сказали, — произнес Максим. — Тогда, возможно, она бы не уехала!

— Не знаю, что для вас лучше… Но сегодня Катя пришла и сообщила, что по семейным обстоятельствам вынуждена будет уехать сразу же после выступления. Даже на церемонию награждения не сможет остаться, иначе опоздает на самолет. Я предупредил ее о правилах конкурса и попросил оставить расписку, что она с ними ознакомлена и не будет иметь претензий в случае, если выиграет и лишится главного приза из-за своего отсутствия. Вот ее расписка. — Протянул бумагу Громову, тот пробежался глазами по ровным строчкам, написанным округлым, красивым почерком. Все верно, Катя отказалась от приза в случае победы. — Задерживать ее, сам понимаешь, я не вправе.

— Вы ведь сами видели, что она лучшая из всех! Почему не внести изменения в правила, о которых я впервые слышу? Вы же главный, как скажете, так и будет! Она из Москвы, потом спокойно сможет приступить к репетициям! А наградить можно было заочно, оставив ей возможность участвовать в спектакле!

— Ты о них впервые слышишь, потому что именно сегодня, после прихода Ковалевой, я внес соответствующие изменения.

Громов удивленно уставился на Евдокимова. Теперь он совершенно запутался.

— Объясню, — терпеливо продолжил наставник. — Ты, как никто другой, знаешь, какой это адский труд — подготовка, репетиции и выступления. Не только физический, но и моральный! Ты должен вкалывать сутками, не обращая внимания ни на что, кроме своей работы. Мигрени, голодные домашние кошки, больные бабушки, малые дети и прочие радости повседневной жизни обычных людей должны быть оставлены за дверями театра. И уж тем более недопустимо, чтобы из рабочего процесса тебя выбивали проблемы на любовном фронте. Катя очень талантливая девочка! Я предоставил ей право выбора. Она подумала и решила так, а не иначе. Я думаю, это справедливо. Девушка своим решением признала, что психологически не готова к такой работе, которая предлагается ей в качестве приза. Именно это и подтолкнуло меня к внесению в правила конкурса некоторой корректуры.

Вот вроде бы все логично и правильно в словах Евдокимова. Даже возразить нечего! Но откуда же такая горечь от состоявшейся несправедливости?

Несколько минут они сидели в полной тишине, Максим обдумывал услышанное.