Старосветские убийцы

— Сплетничала, кости знакомым перемывала. А когда любовь приключилась, танцевала.

— Танцевала?! — изумился Роос.

— Представьте себе! Лет тридцать вдовствовала, а тут старичку-сенатору какому-то вскружила голову. Он, не в пример ей, живой был, танцевать любил. Так они и вальсировали: обхватит он тетушку, а сзади четверо слуг ее кружат.

— Так они поженились? — спросил американец.

— Не успели. Тетушка от заворота кишок умерла. Оказывается, даже чтоб опорожниться, ходьба требуется. Во как! Жизнь, она — в движении. Ну, я пошел.

Гришка внес в столовую краснодеревный футляр. Урядник сразу же его открыл. Внутри лежал только один пистолет.

— Вы говорили про дуэль, — напомнил Терлецкому Тучин. — Почему второй пистолет в шкатулке?

— Драться честно вы и не собирались. Шансов не имели. Шулявский, не в пример вам, стрелком был отменным. Зачем второй пистолет? Одним обошлись!

— Я не убивал Шулявского!

— Да, да, это Данила, я помню. Позвольте спросить, зачем?

— Мне отомстить!

— Чем-то пред слугой провинились? — с иронией спросил Терлецкий.

— Ему в обед сто лет, а задумал жениться на местной девке какой-то. Я и напомнил, что мое согласие требуется. А я не позволю! У нас в имении девок пруд пруди, кой черт чужих выкупать?

— Все равно непонятно, зачем Даниле поляка убивать. Вас бы и пристрелил, — не без иронии опроверг рассуждения юноши Федор Максимович.

— Понять логику холопа, впрочем, как и логику собак, лошадей и кур, мне, увы, не дано. Видимо, ему деньги на свадьбу нужны были, застрелил вашего поляка и ограбил. А на меня свалил, чтоб я женитьбе не препятствовал.

Представить Данилу убийцей Угаров не мог. Временами строгий, но бесконечно любящий, дядька нянчил мальчишек всю их жизнь. Зачем Сашка на него напраслину возводит? И сам не выкрутится, и человека погубит. Надо настоящего преступника искать. Переговорю-ка я с Тоннером! Человек он умный. Может, уже догадался, кто истинный убийца?

Этнографу провинившийся юноша был несимпатичен: застрелил приятного человека, а теперь выкручивается. Жаль, охота сорвалась. Роос любил оружие и стрельбу. От нечего делать американец открыл футляр из-под пистолетов. Ах, как все изящно! И все предусмотрено! Здесь и пулелейка, и щеточки. Роос потихоньку доставал предметы, внимательно разглядывая каждый.

Вернулся генерал. Даниле велели стать рядом с хозяином.

— Как кличут? — спросил урядник.

— Данилою, сын Семена.

— Годов сколько?

— Много, при матушке Екатерине рожден.

— Вот хозяин твой утверждает, что ты его оклеветал!

— Оклеветал? — переспросил Данила

— Говорит, это ты стащил пистолет, застрелил Шулявского, обчистил его карманы, забрал деньги и ключ. А нам сказал, что в барских вещах нашел.

Рыжая Катерина (допрашивали Данилу, конечно, по-русски) бросилась к любимому.

— Как же так! — Данила задохнулся от услышанного. Прижав левой рукой Катю, правой осенил себя крестным знамением. — Святой истинный крест, пистолет в комоде, а ключ в сюртуке нашел.

Тучин топнул ногой. «Вот осел! Не понимает что ли: барин в переделку попал! Петля грозит! 'Нашел, нашел!' Лучше бы за вещами смотрел, чтоб не подкидывали ничего. Если выпутаюсь, запорю гада до смерти. Почему бы ему в убийстве не признаться? Старик, скоро помирать! Так не все ли равно, где — на лавке или на виселице?»

— Уходя утром, вы свою комнату закрывали? — спросил Тоннер у Тучина.

— Нет, — ответил Саша, — вдруг бы Денис вернулся?

Илью Андреевича допрос интриговал все больше и больше. В невиновности Тучина он уже не сомневался. Если бы юноша был убийцей, выкинул бы пистолет и ключ от греха подальше или кому-нибудь подбросил. Настоящий преступник так и поступил, подставив под удар Тучина.

Но оглашать свои мысли Тоннер не спешил. Убийца здесь. Пусть пока порадуется, что его план сработал. Вот только где княгиня? Неужели уехала одна? Почему не в своей карете?

— Расскажи, — Илья Андреевич обратился к Даниле, — где ты находился ночью и утром.

— Пока Катя князю еду подавала, я барина раздевал. Потом мы с ней вместе доктора, не вас, а местного, он совсем пьяный сидел, в комнату отволокли…

— Спасибо, — от души поблагодарил Глазьев. Вопрос о том, как он очутился в кровати, мучил его целый день.

— Опосля, — продолжал Данила, — в черную кухню пошли. Дворня там пировала в честь свадьбы. Мы посидели, затем Катя моя спать пошла в светлицу, к девушкам.

— А сам где спал? — продолжил допрос Терлецкий.

— На сеновале, с мужиками. Один всю ночь песни орал.

— Пьяный?

— Веселый. Поет хорошо, только спать мешал. А поутру к Денису Кондратьевичу позвали — одел его, умыл. Тут и Катя проснулась, прислуживать за столом ей помогал. Князя убитого нашли, так я с вами был, помните?

— Помним, — ответил Терлецкий. Похоже, дядька ни при чем. — Барина твоего под стражу берем.

— Я не убивал! — закричал Тучин.

— Все так говорят, — протянул Киросиров. — В тюрьме ты у меня быстро сознаешься!

— Если желаете, слугу можем при вас оставить. Тоже под арестом, — предложил Терлецкий.

— Видеть его не желаю, — неожиданно заявил Тучин.