Старосветские убийцы

Генерал, насытившись, принялся развлекать всех рассказами, которых знал великое множество:

— Вот у нас в полку тоже был доктор. Всем, кого лечил, прописывал клистир, а ежели не помогало, тогда кровопускание. Однажды, по-моему, в четырнадцатом году, к нему обратился штаб-офицер, полковник Доронин, сломал палец при падении с лошади. Этот коновал перевязал, и не только палец, чуть не всю руку. А потом, по своему обычаю, вызвал фельдшера и распорядился о клистире. Доронин заупрямился, но Корф, так звали доктора, был непреклонен. В результате полковнику не только сделали промывание, но и сломали другую руку — так крепко держали. Я, надеюсь, вы, доктор, не только клистиры умеете ставить?

— Клистиры как раз и не умею, — в тон ответил доктор.

— Ну, спасибо за компанию! — Веригин поднялся. — Сочин, лошади готовы?

— Готовы, готовы, ваше высокопревосходительство. Сбегаю на двор, скажу, чтоб запрягали!

Тоннер вышел вслед за ним — после сытного завтрака ему захотелось попыхтеть трубочкой. Молодой петушок горделиво выхаживал по двору, хвастаясь пушистыми шпорами. Курам было не до него, они торопливо выклевывали из земли зернышки проса. Петушок остановился и что было мочи выдал трель. Подружки на миг отвлеклись, повернули головы, но триумф был испорчен въехавшей во двор каретой. Куры разбежались.

Лошади остановились прямо перед Сочиным, помогавшим денщику укладывать в генеральский дормез погребец. Из кареты вылез румяный, с еле заметным пушком над верхней губой, молодой человек и, тряся бумагами, подбежал к смотрителю.

— Незаконнорожденный… Константина Павловича… — долетали до Тоннера обрывки фраз.

Смотритель недоверчиво взял бумаги и крепко задумался. Конечно, чин у сына Великого князя небольшой… Но если по-другому взглянуть — племянник самого императора!

Видя его сомнения, молодой человек прибавил:

— Очень мстительный! — Из кареты на миг показалась голова другого юноши. Его губу украшал уже не пушок, а вполне достойные усики, а профиль и правда чем-то напоминал Константина Павловича. Это решило исход дела.

— Только бумаги отмечу! — расшаркался Сочин и скомандовал ямщикам: — Перепрягай!

Тоннер тяжело вздохнул — его возвращение домой отодвинулось еще на несколько часов — и посторонился, освобождая дорогу Сочину. Через несколько секунд на крылечко выскочил генерал.

— Надо Павла Александровича поздравить, — бросил он на бегу Тоннеру. — Флигель-адъютантом недавно стал.

«Сына Константина Павловича зовут Павел Александрович! — отметил Тоннер. — Экая маскировка. Каждая дворняжка в столице знает не только кто отец, но и кто его мать».

Поздравил генерал оригинально. Заглянув в карету, тотчас выволок оттуда обладателя романовского профиля за шкирку и потащил на станцию. Приятель незаконнорожденного князя засеменил следом.

Заняв место за столом, генерал устроил допрос, поставив нарушителей посреди комнаты под охраной Николая:

— Ну! И как вас молодцы, князья великие, звать-величать?

— Александр Владимиров, Тучин сын, — ответил шатен, изображавший мстительного романовского отпрыска.

— Денис Кондратов, Угаров сын, — ответил второй.

— Как, как? Тучин и Угаров? Владимира Алексеевича и Кондрата Денисовича сыновья? — обрадовался Веригин.

— Так точно, господин генерал-майор! — хором ответили юноши.

— Что-то у вас на этой станции, ваше высокопревосходительство, одни знакомцы, — заметил Терлецкий.

— Помесишь с мое в сапогах — всех орлов в России знать будешь, — отрезал Веригин. — И как вас, юноши, понимать? Чем вызван сей маскарад?

— Год дома не были! — жалобно протянул назвавшийся Угаровым.

— С турками сражались? — предположил Веригин и, не дожидаясь ответа, похвалил: — Молодцы! Герои! В отцов пошли! Под Аустерлицем Кондрат Угаров вытащил с батареи раненого Володю Тучина. Хоть и самого ранили, друга спас! Почему в штатском?

— Мы из Италии возвращаемся, ваше высокопревосходительство, — еще более жалобно сообщил Угаров. — Изучали лучшие образцы живописи и архитектуры! В войсках не служим. Мы — художники!

Веригин схватился за сердце.

— Художники?!

— Художники! — гордо подтвердил Тучин. — Отец считает, что Родине можно служить не только шпагой, но и кистью.

— Да, крепко его контузило! Твой отец тоже так считает? — обратился генерал к Угарову.

— Мой отец покинул этот мир пятнадцать лет назад, — ответил Денис Угаров, — я его почти не помню, воспитанием моим занимался Владимир Алексеевич Тучин. Мы с Сашей как братья.

— В академии художеств учились? — спросил Веригин с нескрываемым отвращением.

— Нет, отец говорит, там немецкие профессора своих же немецких детей учат, — пояснил Тучин. — А настоящее искусство в Италии. Оттуда нам педагогов и выписывал, а когда подросли, самих учиться отправил.

— Насчет немцев Володя прав! Все заполонили! Что ж делать-то с вами, самозванцами?

— Простите! Больше не будем! — хором ответили Тучин с Угаровым.

— Только ради папенек! — Генерал погрозил юношам пальцем. — Сочин! Дормез готов?