Старушка на курьих ножках

–А где ж ты сам так извозился? – Перебил его хитрый Петрович.

–А ты не перебивай…Набрал я, значит, ягод в мешок, а тут слышу, ворошится кто-то в кустах. Испужался я, Петрович! Да побёг с перепугу. Ага…– Рассказ Витьки стал сбивчив и прерывист. Врет, паразит, думала Варвара. На ходу сочиняет, старый пень, думала Катька. Подруги переглянулись. Витька и так был у них на большом подозрении…

–Бежал, значит, да упал, прям на мешок упал, калина-то и подавилась вся, рассыпалась, стал собирать. Эххх, в общем намаялся....А тут еще такое…– Витька снова стал скулить и кручиниться. – Видать, перепад давления… вот и рвануло… Разбирать теперь надо....– махнул он рукой.

–А нож? А топор? – Спросила Варвара строго.

–Ножом брагу мешал, Варвара. – Он смущенно посмотрел на Петровича. – А топорик не мой. У Васьки взял.

–А кровь на нем Рыжухина? Оххх, Семеныч, приговор вы себе подписали. Зинка баба горячая, она судить не станет…

–Да не знаю! Ей-ей, не знаю! – Семеныч вытаращил зеньки. Сразу было понятно, Зинаиду он боится больше Петровича.

–Отпечатков на топорике много, АлексанПетрович…Очень много.

–Надо думать!....С полсела отпечатков-то, а, Семеныч? Вот как с ними…? У них же тут дикие нравы! Товарный обмен, мать их! – Петрович заводился с пол-оборота.

Когда полицейская машина со свистом скрылась за углом усадьбы, а проклятия Петровича в сторону Подлянчан растворились в воздухе, Варвара сложила руки на груди, буравила Витьку подозрительным взглядом.

–Ну!

–Что?

–Правду говорить будем? Я сегодня, Семеныч, столько натерпелась…Ни черта не боюсь теперь. Могу и здоровье покалечить.

–Не понял…– Витька на всякий случай стал пятиться от нее подальше.

–Ты давай не юли, старый змей. – Это Катька. – Куда на самом деле ходил? Калины-то в лесу нет.

–На кладбище ходил? Калина только там осталась. За оградой, со стороны Залесного. Их это калина.

Витька понял, что отпираться бессмысленно и кивнул.

–Вить, я из тебя клещами тянуть должна? Кать, неси клещи..

–С чего б тебе леса бояться, Семеныч? Ты ж охотник.

–Симбирскай. Тебя местные каждый год зовут коршунов по весне бить.

–А в том году, когда лиса бешеная к нам пришла, ты ей с триста метров в глаз попал. – Они вдвоем обступили его с двух сторон, нависли грозовыми тучами. Витька сдался.

–На кладбище я пошел чертей караулить. Графинюшка велела. Говорит, неспокойно стало в родном королевстве. А покой прадедов беречь надобно. Вот и пошел. А лежать без дела не примыкши! Вот и стал ягоды собирать.

–А чертей видел?

–Я не видел. А Савелич видел. Рассказывал.

–Ясно, – сказала Варвара и развернулась было к выходу.

–Я это…, Варвара, призрака видел, – вполголоса произнес Витька и даже посмотрел по сторонам.

–Чего?

–Вот те крест, видал! Из склепа вышел и поплыл по дорожке! Ей богу поплыл! Зверья-то мне бояться не пристало, тут вы правы, девки! А вот нежить!

–Ты, Семеныч, с дубу рухнул? Из склепа фамильного и выйти никто не может и уж тем более поплыть.

–Склеп-то закрыт. Ты сам его неделю изучал, а как в него попасть, так и не придумал. А ломать бабушка не разрешила.

Витька вздохнул. Опустил головушку.

–Склеп изнутри открывается? – Это вмешался Бруно. – Там тайный ход? Из музея?

–Эээ, – Витька сморгнул, выкатил глаза и разинул рот.

–Говори, пока до убийства не довел! – Катька даже занесла руку.

–Только прямым подземным путем старик сторож мог попасть на кладбище в ночь убийства, – продолжал Бруно.

–А ты из музея по этому ходу на следующее утро домой пробирался. Так? – присоединилась к нему Варвара.

Виктор Семеныч кивнул.

–Бабушке про ход известно?

Он снова покаянно кивнул.

–Ясно. А теперь, Витенька, расскажи-ка, что вы там с бабушкой придумали?

–Ничего не придумали. Я графинюшке про ход в день убийства рассказал.

–И она тебя с нами в музей отправила?

–Так точно! – Витька чистосердечно сливал информацию. Рассчитывал на амнистию.

–А сама исчезла на следующий день… Что-то затеяла… Собирайся, Семеныч. В музей поедем.

–Нельзя! Ночью только и возможно. Днем людей полно.

–Значит, так. Остаешься пока дома. Приводишь в порядок себя и мастерскую. Самогонку варить не смей! А пить и подавно не смей! Ночью в разведку пойдем. Чтоб как огурчик был! – Варвара трясла пальцем у него перед носом.

–Есть, мой генерал!

Варю он застал в гостиной. Она звонила в музей, говорила, что будут к вечеру, давала распоряжения, велела обходиться пока без них. Она терла глаза, выглядела уставшей и осунувшейся. Бруно подошел к ней, обнял за плечи. Варя вздрогнула, отстранилась. Он посмотрел ей в лицо. Она молча отвела взгляд. Мужчина покачал головой и отошел.

Прибежала Катерина. Устроили военный совет.

–Понятно же, что дело нечисто. Бабушка затеяла что-то.

–Ты Полине дозвонилась?

–Ага, ни она, ни Борис ее не видели недели две как.

–Ночи нужно ждать. В музей пойдем. Может, поймем что-нибудь. А сейчас нужно поспать.

–Когда я приехал, Луиза сидела здесь и рассматривала документы. Там были схемы поместья. Старые. Я еще удивился.

–Почему Вы удивились, месье?

–Сначала подумал, что вы ремонт или реконструкцию затеяли. Но Луиза выглядела так… лихо. Я вообще мало что понимал и соображал плохо.