Старушка на курьих ножках

–Третьего рейха. Я уверен. Мне доводилось видеть такие документы прежде.

–Черт! Икона была похищена во время войны. Привезена из Польши вместе с тысячами артефактов старины в Германию. Там следы ее затерялись. Скорее всего она хранилась в собраниях Геринга или Розенберга…

–Гурлитта, – поправил Буже.

–Гурлитта? – Бертон покачал головой, откинулся на спинку кресла.

Несколько лет назад немецкие коллеги накрыли занятного старика в Мюнхене. Им оказался некий Корнелиус Гурлитт, сын Хильдебранда Гурлитта, одного из нацистских агентов по скупке и хранению шедевров со всей Европы. Среди пустых консервных банок в спартански обставленных комнатах их ожидала богатейшая коллекция предметов искусства: Шагал, Ренуар, Матисс, Моне, Дюрер, Каналетто, Пикассо, Роден и десятки других классиков в подлинниках, которым позавидовали бы многие музеи мира. Впоследствии выяснилось, что большинство этих работ были в свое время отобраны нацистами у их законных собственников, преимущественно евреев. Именно так в медиапространство вновь вернулась тема, на протяжении семи десятков лет будоражащая чиновников, историков искусства, авантюристов и наследников жертв гитлеровских преступлений. Находка стоимостью в миллиард евро, сделанная в Мюнхене, стала лишь верхушкой айсберга, размеры которого не поддаются точной оценке. За два года, с конца 1940-го по конец 1942-го, в Париже было организовано сразу 20 художественных выставок, на которые регулярно прилетал Геринг. В галерее Же-де-Пом ему демонстрировали «трофейное» искусство, и рейхсмаршал лично проводил первоначальный отбор: что-то отправлялось сразу Гитлеру, любившему живопись XIX века, что-то шло в личную коллекцию Геринга, предпочитавшего живопись эпохи Возрождения и работы «старых мастеров». «Дегенеративное искусство» также отфильтровывалось и отправлялось в распоряжение Хильдебранда Гурлитта и его коллег, после чего продавалось через Швейцарию в третьи страны. В сторону рейха потянулись эшелоны с награбленным. В общей сложности нацисты захватили и отгрузили в Германию только из Франции 22 тыс. арт-объектов разного рода. Особенно плодотворной была нацистская охота за сокровищами в Польше. По оценке местных специалистов, всего за время оккупации страна лишилась более полумиллиона арт-объектов разного рода, главными из которых были три картины из собрания князей Чарторыйских. К началу Второй мировой войны эта семья польских аристократов скопила в своем краковском дворце богатейшую коллекцию предметов искусства, главными жемчужинами которой были «Портрет молодого человека» Рафаэля, «Дама с горностаем» Леонардо да Винчи и «Пейзаж с добрым самаритянином» Рембрандта. Большая часть похищенных ценностей Европейского искусства была спрятана нацистами в соляных шахтах, в Совиных горах в Польше – огромном подземном городе, до сих пор не изученном в полной мере. Многое из похищенного и по сей день не найдено. С момента находки в Мюнхене новая волна слухов и домыслов охватила неутомимых искателей приключений.

–Этого и следовало ожидать. Теперь начнется…Уверен, Польша в ближайшие годы примет не одну сотню авантюристов всех мастей. «Заявление писать будешь?» —спросил Поль, обращаясь к страдальцу. Буже медленно покачал склоненной головой.

–Что ж, тогда нам пора, Буже, – раздраженный Бертон развел руками. – А ты опомнись! Кара небесная уже простирается над твоею головою! – Бертон ткнул пальцем в воздух. Буже распростерся на столе, рыдания сотрясали его тело.

-Портрет молодого человека…

–Дама с горностаем…

–Янтарная комната Екатерининского дворца!

–Ты помнишь? – удивился Поль.

–Еще бы! Легенды Совиных гор – первая сказка, которую поведал нам дед в раннем детстве. – Мужчины засмеялись. – Мы мечтали найти золотой поезд Гитлера!

–Я до сих пор мечтаю, приятель, – шепотом признался Бертон. Они направились к павильону Лурье. Несчастье, произошедшее с Буже, заставило Бруно понервничать.

–Скажи лучше, так и должно быть, Поль? – удивлялся Бруно, пока они шагали к павильону Лурье. – У вас под носом перевозят краденое добро, как яблоки!