Старый холостяк

Белинда. Клянусь, мы никого не пощадили. Мистер Шарпер, вы — истинный мужчина. Где вы научились так ловко злословить?

Шарпер. По правде говоря, сударыня, это у меня природный дар, хотя признаюсь, что отшлифовал его, чтобы стяжать симпатии женщин.

Белинда. Вы правы: умение злословить — первое достоинство дамского угодника.

Шарпер. Я скорее сказал бы — второе и самое лучшее.

Входит Пейс.

Белинда. Ну, что, Пейс? Где моя кузина?

Пейс. Ей стало нехорошо, сударыня, и она спрашивает, прислать ли карету обратно за вами.

Белинда. О господи, конечно, нет: я еду с ней. Идемте, мистер Шарпер.

Уходят.

Сцена шестая

Комната в доме Фондлуайфа.

Входят Летиция и Беллмур. Одеяние Беллмура, шляпа и пр. разбросаны по комнате.

Беллмур. Напрасные опасения! Здесь ни души, шума никакого.

Летиция. Могу поклясться, что слышала голос своего чудовища. Я до смерти перепугалась. Послушай, как у меня бьется сердце.

Беллмур. Это сигнал любовной тревоги. Давай вернемся и вновь…

Фондлуайф(за кулисами). Кокки! Кокки! Где ты, Кокки! Я возвратился домой.

Летиция. Ах, это он! Скорей, скорей собирай свои вещи!

Фондлуайф(за сценой). Кокки! Отвори, Кокки!

Беллмур. Чума его порази! Чтоб его рога воткнулись ему в глотку! Пластырь! Где мой пластырь? (Мечется по комнате, собирая вещи.)

Летиция. Это ты, сокровище мое? (Беллмуру.) Да оставь ты этот пластырь! (Кричит.) Ты не заглянешь сюда, Никкин? (Беллмуру.) Беги ко мне в спальню, живо!

Беллмур

убегает.

Фондлуайф(за кулисами). Загляну, дорогая, но я очень спешу.

Летиция. В таком случае я отопру. (Открывает дверь.)

Входят Фондлуайф и сэр Джозеф.

Фондлуайф. Целую тебя, дорогая. Я встретил по дороге судовладельца, и мне нужно взять из твоего шкафчика бумаги и счета.

Летиция(в сторону). Я погибла!

Сэр Джозеф. Прошу вас, любезный олдермен, сначала выдать мне пятьдесят фунтов: я тороплюсь.

Фондлуайф. Я уже выплатил сто по чеку. Теперь еще пятьдесят? Ну, что ж, у меня найдется как раз эта сумма в золоте. (Уходит.)

Сэр Джозеф(в сторону). Ей-богу, прелюбопытно! До чего хорошенькая плутовка! Заговорю-ка с ней.

(Громко.) Не слышали чего-нибудь нового, сударыня?

Летиция. Я редко выхожу из дому, сэр. (В тревоге расхаживает по комнате.)

Сэр Джозеф. Вы удивляете меня, сударыня. На дворе такая хорошая погода.

Летиция. По-моему, напротив, очень скверная.

Сэр Джозеф. Вы правы, сударыня, очень скверная. И как долго держится!

Возвращается Фондлуайф.

Фондлуайф. В этом кошельке пятьдесят фунтов, сэр Джозеф. Если задержитесь еще на минутку, я возьму бумаги и буду ждать вас внизу, у лестницы.

Летиция(в сторону). Погибла! Спасения нет! Что делать? Постой, постой! Этот болван может сослужить мне службу. (Пока Фондлуайф направляется к двери, она подбегает к сэру Джозефу, чуть не сбивает его с ног и кричит.) Прочь, грубиян! Прочь, негодяй! На помощь, дорогой мой! Господи, помилуй! Как мог ты оставить меня наедине с этим сатиром?

Фондлуайф. Боже милостивый! В чем дело? Что случилось?

Летиция. Стоило тебе повернуться спиной, как он, словно лев рыкающий, ринулся на меня, пытаясь насильно сорвать поцелуй.

Сэр Джозеф.

О боже, какой ужас! Ха-ха-ха! Олдермен, ваша жена не сошла с ума?

Летиция. Ах, я до смерти перепугалась! Неужели ты не уберешь его с моих глаз?

Фондлуайф. Предатель! Я вне себя! Ах ты, коварный злодей!

Сэр Джозеф. Ого! Сами вы предатель, черт вас побери! Если уж на то пошло, здесь надо мной чуть не совершили насилие.

Фондлуайф. Как! Этот мерзостный богохульник еще бранится? Вон из моего дома, отродье блудницы вавилонской[41], исчадье Вила и Дракона[42]! Помилуй бог! Напасть на мою жену, мою Дину[43]! О, сихемит! Вон отсюда, кому я сказал?

Сэр Джозеф. Да в них обоих дьявол вселился! (Уходит.)

Летиция. Почему ты не следуешь за ним, дорогой? Выпроводи его из дому.

Фондлуайф. Он не вернется — я запру эту дверь. Дай мне ключи от шкафчика, Кокки! На моих глазах приставать к моей жене! Ручаюсь, он тайный папист или вообще француз[44].

Летиция(в сторону). Что бы еще придумать? (Громко.) Ах, дорогой, я так перепугалась, что забыла предупредить тебя: у бедного мистера Спинтекста случился такой приступ колик, что его пришлось уложить на нашу постель. Ты потревожишь его. Я пройду тише.