Статьи и проповеди. Часть 8 (25.03.2013 – 14.12.2013)

Да и слова «отец» и «мать» не самые ли святые? А они ведь из области пола и родовой жизни. Розанов это понимал, а мы нет. При этом мы живем в самую порнографическую эпоху из всех, которые были под солнцем. Солнце ныне не заходит над порнографией в быту и теории, как некогда не заходило над Британской империей. И в это время мы вешаем фиговые листочки и что-то там рассказываем в духе «Низя-а-а. Ай-яй-яй».

Розанов связан с Фрейдом. Ницше связан с Достоевским. Дерзну сказать, что Розанов лучше Фрейда (если слово «лучше» уместно здесь), а Достоевский выше Ницше. Кто хочет анафематствовать Розанова, пусть уж и Достоевского не щадит, потому как и его цензура не жаловала. Достоевский такого наговорил, что в допетровской Руси его бы семь раз расстреляли двумя перстами крестящиеся бородачи. Но если вы от Достоевского откажетесь (или не читали его, что вообще-то позорно для русского), то вы не христианин вовсе. Так вот: Розанов — младшой браток Федора Михайловича. Странненький, юродивый, но браток, причем — родной.

Умерший в Лавре у Сергия, причащенный перед отходом, Розанов ждет общего Суда и вряд ли нуждается в наших спорах о нем. Но мы нуждаемся в комплексном знании о своей Родине и ее выдающихся людях. Иначе мы не исправим ошибок истории, и будет далее то, о чем писал Василий Васильевич. А он писал в частности и о том, что Россия — это пустыня самохвальства и безразличия.

Здесь смерть гения не вызывает ни слез, ни удивления. Все затягивается безразличием так же быстро, как ряской затягивается поверхность болота, только что проглотившего сокровище. Весь ее — России — человеческий набор чаще всего — сонливый лентяй, да анархист с бунтарем, да одинокий святой, убегающий прочь равно как от лентяев, так и от анархистов.

В общем, мне обидно доказывать невинность, оправдывать то, что не требует оправданий и напоминать то, что и так должно быть все время в памяти. Дескать: думайте, читайте, не спешите шашкой махать, учитесь и на чужих ошибках, и на чужих успехах, пытайтесь понять сегодняшний день, чтобы не впасть в иллюзии.

И так далее, и тому подобное.

Твоя книжная полка № 6 (17) (18 июля 2013г.)

Разумное Милан Кундера. Шутка

Вопреки рекламным слоганам, жизнь не становится легче. Она все так же требует платы за каждый промах и неверный шаг. В ней нет черновиков и все сделанное пишется сразу на чистовик, как в контрольной. Одно слово, сказанное шутя, несколько фраз, «по приколу» нацарапанных в записке, — и вот твоя жизнь пошла совершенно неожиданным путем. Как ракета, изменившая движение на полградуса, с течением времени отдаляется от заданного маршрута на тысячи километров, так и ты из-за мелочи оказался не там, где мечтал.

Но не думай мстить кому-то. Виноват ведь ты. И не думай вернуться в прошлое — в него, как в реку, не входят дважды. Впрочем, и не отчаивайся — это главное.

Об этом чудная по смыслу и легкая по стилю, удивительная на поворотах и изгибах сюжета книга современного чешского писателя Милана Кундеры.

Доброе Федор Достоевский. Братья Карамазовы

О Достоевском нужно говорить много — или не говорить ничего. Больше всех писателей этот человек пером потрудился для Христа и ближнего. Несколько страниц любой из его книг вдохновляли Энштейна сильней любого ученого трактата. Ницше и Шпенглер на старости лет начали учить русский, чтобы читать Федора Михайловича в подлиннике. Любой из его больших романов — это билет на космический корабль и полет на «планету Достоевского». А оттуда уже рукой подать до Евангелия и святоотеческой литературы.

Не надейтесь, что это чтиво принесет вам отдых. Федор Михайлович возьмет вас за руку и потащит сквозь душные дворы и грязные распивочные, сквозь монашеские кельи и залы дворянских собраний, сквозь чад страстей и атеистического безумия — к тому Свету, который сияет вечно.

Итак, перед нами последний и лучший из его романов, в котором гений Достоевского как выдержанное вино достиг максимальной концентрации вкуса, цвета и запаха. Не отмазывайтесь экранизациями и не ссылайтесь на хрестоматию. Такого вы еще не читали!

Вечное Авва Дорофей. Поучения

На людей, хватающихся за высокое и пренебрегающих малым, Бог может гневаться. И труды таких людей всегда безуспешны. Пришедши к вере, воцерковляясь, человек может сразу схватиться за великих мистиков, к примеру, за творения Симеона Нового Богослова, может не читать ничего, кроме «Добротолюбия». Плоды такой деятельности могут быть неожиданными — вплоть до духовного надлома и потери веры. Начнем же с главного.

В Оптиной пустыни эту книгу советовали перечитывать каждые полгода. В ней есть простота, довольная для мудреца, и необходимая мудрость для всякого простеца. Она пришла к нам из 6 века. В духовном смысле она зачитана «до дыр». Как умением читать многие овладели с помощью азбуки, так с помощью этой книги множество христиан научилось терпению, вниманию к себе, деятельному смиренномудрию, любви к ближнему.