Статьи разных лет

Но с 1960-х годов подрастали внутри него и те, кто понял, что король гол. Веры в лозунги уже не было. После XX съезда КПСС несколько ослаб и страх. Появились люди, уверенные в том, что тоталитарная система может пасть уже при их жизни. Наметились две группы таких людей, условно говоря, «неославянофилы» и «неозападники». Первые хотели возврата к дореволюционному прошлому, к традициям старой России. К сожалению, эти благие намерения сочетались у них с крайним национализмом, монархизмом и даже с симпатиями к Сталину и его порядкам. Таков сейчас Валентин Распутин.

Что касается «западников», то они не учитывали огромную силу российских традиций, «необъятную силу вещей», по выражению Пушкина, пренебрегали ими и жаждали просто перенести в СССР американские и европейские стандарты. Помню, как коробили меня иные слова некоторых сугубо прогрессивных деятелей этого рода. Н.Я. Эйдельман говорил: «Что ты плачешь над судьбами крестьянства? На что оно? Идиотизм деревенской жизни нам не нужен. В США страну кормит 2,2 % населения – фермеры». А Н.В. Шабуров сказал в ответ на слова, что «славянофилы» как-никак остановили поворот северных рек: «Да пусть бы эту проклятую страну всю затопило».

В этой ситуации я не нашел себе места ни среди западников, ни среди славянофилов.

15. Настал 1991 год. Повторилось то, что интеллигенция пережила после Октября: прекращение финансирования культуры и науки. Нищенство и растерянность. Главное – выживание. Я уже не очень у дел, но всё же с чем-то и сталкиваюсь. Первое, что бросается в глаза, – бесстыдная погоня за деньгами. В фондах, выдающих гранты, и западных – Сороса, Фулбрайта, прочих, и наших – РГНФ, РФФИ, – закрепились «кодлы», протаскивающие «своих» и топящие «чужих». Весьма заурядные ученые оказываются обладателями десятков грантов. Второе явление – стремление прислониться к новому начальству. B.C. Ольховский ратовал за то, чтобы Институт археологии подчинялся не Академии, а Администрации президента и руководил им лично В.В. Путин. B.Л. Янин, А.Н. Кирпичников, Г.Б. Зданович наперебой заманивали президента на свои раскопки.

А так как никакой люстрации в стране не проводилось, начальство осталось старое. А.П. Деревянко – секретарь ЦК ВЛКСМ и Новосибирского обкома КПСС – поставлен в Академии во главе всего цикла гуманитарных наук. И с какой страстью кинулись прислуживать ему не только завзятые подхалимы типа А.Д. Пряхина, но и вроде бы интеллигентные люди (Н.Я. Мерперт). Молодежь приспосабливается теперь не к коммунистическим лозунгам, а к денежным мешкам. Вылезают наверх вовсе не самые способные, а самые беспринципные. Никаких препон на пути наверх наша интеллигенция им не ставит.

Фальшивые защиты диссертаций с подобранными удобными оппонентами и сознательно обойденными неудобными. Никого это не смущает (Ситуация, запечатленная в пьесе Л. Зорина «Добряки»[17]

). Недавние члены партбюро и преподаватели марксизма с легкостью переквалифицировались в «культурологов» и «религиоведов». Верность марксизму заменили верностью православию, лишь бы не утерять свое привилегированное положение. Многие гонятся за западной модой, подстраиваясь с помощью Интернета к зарубежным новинкам, не понимая их сути.

Отмечу еще одно обстоятельство: появление армии невежественных и бездарных, но крайне агрессивных дамочек, рвущихся на ключевые позиции в науке. Не то суфражистки, не то бизнесвумен. В нашей среде это Н.Б. Леонова, Э.В. Сайко, В.Б. Ковалевская, М.А. и Е.Г. Дэвлет. То же заметно повсюду. Н.Я. Мандельштам приводит слова В.М. Жирмунского о таких филологинях: «Они все пишут». Видим мы это и в политике (едва ли не ежедневно в новостях из «коридоров власти»), и в литературе («Авиетту» А.Н. Солженицын заметил еще в «Раковом корпусе»).

Опасность наступления деятельниц такого рода не осознается. А.В. Арциховский согласился оппонировать Сайко по ее липовой докторской диссертации. В.Л. Янин всячески покровительствует Леоновой. Характерна В.И. Козенкова – член «Трудовой России» Анпилова. Сделала карьеру при дружке Рыбакова Е.И. Крупнове, стала доктором наук, издала пять-шесть плохеньких книг. Все симпатии ее в прошлом. «Моя мать – уборщица, а отец шофер. Я стала крупным ученым только благодаря советской власти». В августе 1991 года, при создании ГКЧП, с радостью говорила в институте: «Поигрались в демократию, ну и хватит!»