Статуя сексуальной свободы

   – Грабила? – заинтересовался братец. – Да, в эту торбу целый миллион баксов поместится, если взять крупными купюрами и утрамбовать как следует!

   – Стеклянные банки!

   Тут папуля звонко шлепнул себя по лысине:

   – Точно!

   Он распахнул холодильник, быстро проверил его содержимое и сообщил:

   – Она унесла остатки салата по-кремлевски, банку меда и вчерашние вареники с осетриной.

   – Вроде, сегодня не самая подходящая погода для пикника? – Зяма с недоумением посмотрел в окно, которое слегка заиндевело.

   – Полагаю, бабуля умчалась с передачкой к подружке в больницу! – сообразила я.

   – Но почему в такую рань? И одна? Я бы попозже днем ее отвез! – огорчился папуля. – И как, интересно, она собирается попасть в отделение? Там же карантин, никого не пускают!

   – Подумаешь, проблема! – отмахнулась я. – Найдет пожарную лестницу, отыщет люк в крыше… Как-нибудь заберется.

   Увидев, что мамуля нервно подмигивает мне двумя японскими очами разом, я осеклась. Чуть не проболталась! Папуля с Зямой были не в курсе розыскной деятельности, которую мы вели вчера вечером в бассейне, и отягощать их ненужными знаниями не следовало. Знаете, мужчин лучше лишний раз не беспокоить по пустякам.

   Зяма, однако, заметил мамулины выразительные гримасы и закономерно заинтересовался их причиной. Он перестал кушать омлет с чесночным соусом и черносливом и уже открыл рот для вопроса, но тут в прихожей заголосил телефон.

   – Сидите все, теперь я подойду! – быстро сказала я, проявляя одновременно благородство и находчивость.

   – А вот кому пышку? – любезно спросил папуля, нависая над столом со сковородкой, где в горячем масле весело шкворчала пышная румяная лепешка.

   Зяма обратил свой взор на кривящуюся (уже по инерции) мамулю и без всякой сыновьей почтительности спросил:

   – Ма, у тебя нервный тик?

   – У меня все нервное! – мгновенно окрысилась мамуля, мучимая мигренью.

   – Например, сын! – примирительно сказал Зяма и очень талантливо изобразил тихого припадочного, но в ходе номера зацепил трясущейся рукой папулину сковородку, обжегся и мгновенно превратился в припадочного буйного.

   – Да! – громко, чтобы перекричать фоновые вопли родственников, сказала я в трубку.

   – Это, типа, дом? – неуверенно спросил незнакомый мужской голос.

   – Типа, сумасшедший! – подтвердила я, наблюдая за прыжками горячей пышки, которой мамуля, папуля и Зяма затеялись играть в подобие волейбола.

   – А у вас там бабка есть? – спросил незнакомец.

   – Бабки? – не расслышала я. – Это деньги, что ли?

   – А че, есть деньги? – обрадовался мой собеседник. – Ну, тогда гоните вознаграждение! Минимум, штуку деревянных!

   – Гражданин! Вы, кажется, ошиблись номером! – строго сказала я. – Вы куда звоните?

   – В бабкин дом, в натуре!

   – В банк, что ли? – ляпнула я, основательно запутанная упоминанием многочисленных синонимов слова «деньги».

   – Че, такая крутая бабка? Банк ей дом родной? – уважительно спросил незнакомец. – Тогда возьму зеленью.

   Я фыркнула и повесила трубку, но отойти от телефона не успела, он снова зазвонил.

   – Да!

   – Хреновая связь у вас в банке! – незлобиво ругнулся все тот же голос. – Короче, если мы по деньгам договорились, я тут уважаемую покойницу посторожу чуток, но вы давайте с катафалком не тяните. У меня еще своих дел выше крыши.

   – Какую еще покойницу?! – вскричала я, чрезмерно акцентировав слово «еще».

   В кухне стало тихо. Мамуля, пропустив подачу, позволила помятой пышке замаслить рыльце поросенка на кухонном календаре и напряженным голосом поинтересовалась:

   – Дюша, кто это? Милиция?

   – Вы милиция? – переадресовала я вопрос в трубку.

   – Чокнулась?! Не, с вами каши не сваришь, пойду я от греха… Второй Рыбнинский тупик, забирайте свою бабку на халяву, мне все ваши бабки без надобности!

   В трубке загудело.

   – Дюша, кто звонил? – не отставала мамуля.

   Я повесила трубку, едва не промахнувшись мимо аппарата: у меня вдруг задрожали руки. Внезапно до меня дошло, какая именно бабка могла обозначить номер нашего телефона словом «дом». Господи, неужели этот придурковатый незнакомец звонил с бабулиного мобильника?!

   – Сколько раз говорила, надо купить аппарат с определителем номера! – пробормотала я, хрустнув пальцами.

   – Дюша! – рявкнула мамуля.

   – Мама! – бешено гаркнула я в ответ. – Папа! Зяма! Кто знает, где находится Второй Рыбнинский тупик?!

   – А что там, в этом тупике? – нахмурился Зяма.

   – Кажется, там наша бабуля лежит! – я всхлипнула, вспомнив, что незнакомец назвал ее уважаемой покойницей, и снова цапнула телефонную трубку, чтобы вызвать такси.

   Уж таксист-то должен знать, где этот проклятый тупик!