Статуя сексуальной свободы

   – Сам ты тупой! – запрокинув голову, сказал Жека подметкам Серегиных башмаков.

   Дождавшись своей очереди, он тоже влез на дерево и с него перебрался на крышу гаража. Серый уже сидел там на низкой скамейке, сооруженной из кирпичей и положенной на них доски. Жестом жонглера он перебрасывал из одной руки в другую пухлый пакетик, скрепленный обыкновенной пластмассовой прищепкой, и мечтательно улыбался. Алые отблески мигающей вывески гастронома добавляли его толстощекой лоснящейся физиономии праздничного сияния.

   – Подвинься!

   Жека присел рядом с дружком и привалился спиной к фанерному щиту, благодаря которому их укрытие было незаметно со стороны подъездной дороги. Владелец гаража, переоборудованного под маленькую частную автомойку, укрепил над воротами несоразмерно большую вывеску. Она в равной мере служила и на пользу автомоечному делу, и на благо Жеки с Серым.

   – Повезло нам, брат! – сказал Серый, подбросив на ладони пакет с белым порошком. – Похоже, это действительно он. Кокаинчик! Видал, как крысана от него расперло? Чисто зверски ловит кайф, тварь длиннохвостая! Ну, че? Нюхнем и мы?

   – Может, подождем еще? – оробел Жека. – Поглядим, что там дальше с крысами будет? Вдруг сдохнут?

   – Ага! Умрут от половой слабости! – хохотнул Серый. – Да ладно тебе трусить! Сколько можно ждать и глядеть? С утра экспериментируем! Сколько порошка понапрасну извели!

   Пакет, ранним утром конфискованный у добычливой бомжихи, к вечеру и впрямь изрядно полегчал. Немалое количество порошка приятели израсходовали на опыты, ради которых без сожаления пожертвовали учебным днем – после встречи с Рюмкой на занятия в колледж приятели не пошли. Дождавшись, пока родители Жеки уйдут на работу, они устроились на кухне и приступили к исследованиям. В принципе, нельзя было сказать, что Серый и Жека вовсе пренебрегали учебой. Химичка уж точно могла быть довольна! Два отпетых двоечника проявили к ее предмету самый живой и деятельный интерес.

   Вначале они пошарили по полкам кухонных шкафчиков, провели сравнительный анализ «на глазок» и пришли к выводу, что в пакете содержится не соль, не мука, не картофельный крахмал, не пищевая сода – что-то иное. Образцы выкладывали кучками на подоконнике, предварительно распахнув окно – для лучшей вентиляции импровизированной «химической лаборатории». После тщательного изучения все порошки без разбору смахнули на улицу, протерли подоконник мокрой тряпкой, а затем переместились в ванную и там опытным путем удостоверились, что неизвестный порошок не является стиральным. Не удалось также почистить с его помощью сантехнику, кафель и зубы отважного добровольца Серого. Трусоватый Жека плотно контактировать с неопознанным веществом не стал, побоялся:

   – Вдруг это отрава какая-нибудь, вроде порошка от моли? Или удобрение, полезное только для растений? Мы же с тобой не деревья!

   – Да ладно, не деревья! Ты-то уж точно дуб! – уязвил дружка инициативный Серый. – Соображать же надо! На отраве как пишут? «От моли», «от колорадского жука», «от крыс»! А тут, смотри, написано не «от», а «для»!

   – Знать бы, для чего! – пробормотал Жека, безнадежно разглядывая уцелевший обрывок бумажного ярлычка на пакете. – Может, как раз для уничтожения моли, колорадских жуков и крыс?

   – Насчет крыс можно проверить! Так, который сейчас час? – Серый посмотрел на часы и заторопился. – Пошли ко мне! Предки уже на работе, мелкая в школу ушла, а твари ее дома сидят, скучают. Щас мы их развлечем!

   По мнению Серого (Жека, как обычно, сомневался), подопытные крысы своим поведением убедительно доказали, что белый порошок их животному здоровью не повредил.

   – Стало им плохо, скажи? – разглагольствовал он. – Нет, плохо им не стало. Им стало хорошо!

   – Причем шесть раз подряд! – вспомнил Жека.

   Это замечание окончательно решило почти шекспировский вопрос: «Нюхать иль не нюхать?».

   – Чур, я первый! – воскликнул Серый, сдергивая с пакета пластмассовый зажим.

   Плотно набив ноздри порошком, оболтусы поудобнее устроились на скамейке и приготовились усиленно и результативно кайфовать.

   Глава 11

   В мрачном молчании мы разбрелись по квартире. Мамуля напилась снотворного и легла спать. Зяма заперся в своей комнате и безжалостно терзал гитару. Папуля, не желая поддаваться тоске, остервенело драил на кухне кастрюли. Я ушла к себе, закуклилась в плед и толстой гусеницей свернулась в большом мягком кресле. Бабуля осталась в больнице на попечении медиков, которых папуля весьма щедро профинансировал. Эскулапы объяснили, что в настоящем ее состоянии бабуля не ощутит ни нашего присутствия, ни нашего отсутствия, и обещали сообщить, когда пациентка придет в себя. Мне показалось, что под словом «когда» подразумевалось гораздо менее приятное «если», но я не стала уточнять. Побоялась услышать что-нибудь неприятное.

   – Господи! Сделай, пожалуйста, так, чтобы бабуля поскорее вернулась к нам, живой и здоровой! – плаксиво попросила я белое облачко, пухлое брюшко которого видела со своего места в окошко.