Степень риска

Глава седьмая

Прежде чем позвонить Сухову, Инга несколько, раз обошла все помещения суда, заглянула во все закоулки – Берга не было. Сухов ворвался в кабинет через двадцать минут после ее звонка.

– Не приходил?

– Нет, не приходил, – Инга беспомощно развела руками.

Натыкаясь на стулья, Сухов заметался по кабинету. Инга испуганно следила за ним. Наконец Сухов немного успокоился, уселся за стол Берга и потянулся к телефону. В ту же секунду звонок телефона резко затрещал. Опередив Сухова, Инга мгновенно подскочила к столу и сорвала трубку с аппарата.

– Слушаю вас. Говорите громче.

По тону и тому, как сразу посветлело лицо Инги, Сухов понял, что она разговаривает с Бергом…

Сухов посмотрел на часы, было без четверти три. Он знаком попросил трубку, Инга отмахнулась. Сухов попытался поймать нить разговора, но Инга отвечала коротко и односложно. Неожиданно она нажала рычаг телефона и стала набирать номер. Сухов схватил ее за руку, но Инга резко вырвала руку и почти закричала в трубку:

– «Скорая», это «скорая»? Человеку плохо! Кажется, сердечный приступ, – она назвала адрес Берга и, снова нажав рычаг, начала набирать номер.

Сухов чертыхнулся, отошел к окну и с возрастающим интересом стал следить за ней.

– Это я, Дмитрий Сергеевич, да, я, Инга. Мы тут с Николаем Анатольевичем немного похозяйничали, мы «скорую помощь» вызвали. Ну и что, что вы не просили. Не злитесь, я сказала, что у вас сердечный приступ. Ну, не приступ, так не приступ, так скорее приедут. Не надо ругаться, «скорая» уже едет, встречайте, – Инга положила трубку, села на стул и беззвучно заплакала.

Сухов растерялся. Он вообще не любил плачущих женщин. Сам он считал себя человеком сильным и с недоверием относился к людям, не способным скрывать свои чувства. Женскую слабость он принимал как должное и внутренне всегда был готов к ее проявлениям, но старался избежать всякого соприкосновения с этим. То, что Инга неожиданно расплакалась, не удивило его, но сильно озадачило.

Безусловно, с Бергом случилось что-то серьезное, возможно, нужна помощь. Сухов решительно шагнул к выходу. Инга вскочила.

– Вы куда? К Бергу? – она ладонью смахнула с лица слезы. – Я с вами!

Она молниеносно собрала со стола бумаги и беспорядочно покидала их в сейф. В приемной замешкалась.

– Идите, я сейчас. Заседатели в зале, нужно их предупредить. Идите, я догоню. Да идите же, наконец! – она подтолкнула Сухова к выходу.

Берг задыхался. Удар пришелся в левую часть горла, прямо под подбородок. Он чувствовал, как с каждой минутой где-то внутри росла опухоль, не давая дышать. Его бил кашель, дыхание было хриплым и частым.

«Хорошо он мне врезал!» – думал он со злорадным ожесточением, как будто речь шла не о нем, а о ком-то постороннем. В голове кружилось, как от вина.

На кухне он набрал в стакан холодной воды из-под крана и, привалясь к стене, пил ее мелкими глотками. Так казалось легче, боль притуплялась. Яркий солнечный свет бил в окно и слепил глаза. Все казалось каким-то нереальным. Водитель бензовоза, который подвез Берга к дому, буквально втащил его в квартиру и, пока не вышел, все повторял: «Как же ты мне под колеса не влетел?» Уже открыв дверь, он сказал:

– Ну, счастлив твой бог! А этих ты найди. Найди обязательно. Это же сволочи, таких убивать надо.

Все, что произошло за какой-то час, казалось кошмарным сном. Берг даже покрутил головой, как бы освобождаясь от наваждения, но боль стрельнула прямо в затылок, напоминая, что это не сон, что он, наверное, погубил дело Кузнецова, самонадеянно отмахнувшись от предупреждений Сухова.

Мелодично пропел в прихожей звонок. Берг вышел в прихожую и открыл дверь. На пороге стояли двое мужчин в белых халатах с черными чемоданчиками.