Степи Евразии в эпоху средневековья

На собственно аланской территории наряду с черноглиняными лощеными сосудами появляются узкогорлые красноглиняные кувшины, производство которых возникло, видимо, под влиянием закавказского керамического производства (рис. 94, 113). Наряду с ними вплоть до окрестностей Кисловодска доходят импортные закавказские белоглиняные столовые кувшинчики с росписью, попадавшие сюда по Дарьяльскому пути. Кухонная керамика представлена в Центральном Предкавказье несколькими типами горшков [Деопик В.Б., 1961, с. 42]: сероглиняных и красноглиняных (44 %), грубых буроглиняных (13 %), иногда ангобированных. Пифосы относятся к двум типам: крупные (до 1,5 м.) красноглиняные тяжелые и сероглиняные небольшие с налепными, треугольными в сечении валиками.

В дагестанской керамике X–XIII вв. в предгорьях преобладают красноглиняные ангобированные кувшины местного производства (Агач-Кала), продолжающие албанскую традицию (рис. 94, 87, 117).

Отдельно рассмотрим те группы керамики, по которым можно судить о проникновении на эту территорию кочевников в X–XIII вв. Лепная кухонная керамика так называемого роскошного стиля, которая была в ходу у кочевнического гарнизона Саркела в X в. и представлена отдельными фрагментами в слоях XI в. Тмутаракани [Плетнева С.А., 1963, с. 18], найдена только в двух пунктах северо-западного Кавказа (хутор Ястребовский и Гостагай) и отражает, очевидно, проникновение сюда печенегов.

В это же время распространяются в районе Кавказских Минеральных Вод и на верхней Кубани лепные котлы с внутренними ушками, типологически близкие не гончарным котлам низовьев Дона, которые, по мнению С.А. Плетневой, появляются в середине IX в. [Плетнева С.А., 1967, с. 108–110], а лепным котлам, известным из комплексов X–XII вв. Венгрии и Румынии (рис. 94, 42). Находка подобного котла на полу помещения юртообразной формы с керамикой X–XII вв. уточняет дату этого типа керамики [Ковалевская В.Б., 1974, с. 94].

Благодаря хорошей сохранности органических материалов в глубоких катакомбах Змейского могильника удается реконструировать богато украшенный бубенчиками, бисером и аппликациями из золоченой кожи костюм и головной убор в форме шлема из золоченой и цветной кожи, украшенный бисером и плетеной кожаной аппликацией. Количество бус в XI–XII вв. значительно сокращается по сравнению с предшествующим периодом, так же как и бронзовых перстней и браслетов (особенно в Змейском могильнике). Зато широко распространяются гладкие круглые и плоские, а также ложновитые стеклянные браслеты, попадавшие сюда из Тмутаракани и Византии. Височные подвески в виде колечка в один и полтора оборота из бронзы, серебра и золота, появившиеся в IX в. в Прикубанье и районе Кавказских Минеральных Вод, широко представлены в древностях X–XII вв. от Черноморского побережья Кавказа до Осетии, являясь на некоторых памятниках единственной формой височных подвесок. Наряду с ними отдельные типы подвесок служат, очевидно, этнографическими признаками женского костюма. Так, на верхней Кубани, в Дагестане и Чечено-Ингушетии (рис. 94, 55

) был распространен тип крупных серег со стерженьком, унизанным несколькими бусинками, восходящий к салтовским серьгам (рис. 94, 103). Кроме того, в Дагестане продолжают развитие височные подвески с 14-гранником, достигавшие в XI–XII вв. 8-10 см. в диаметре (рис. 94, 105). Под влиянием кочевников появляются в Предкавказье серьги в виде знака вопроса, имеющие на конце гроздь из шариков зерни (рис. 94,

161).

Поясные наборы значительно проще. Они стандартны, пояс, очевидно, перестал нести функцию обозначения места воина в дружинной иерархии. Менее разнообразны по типам и металлические зеркала — их делают в жестких формах, поэтому рисунок приобретает геометрическую четкость, простоту и сухость. Преобладают зеркала более крупного диаметра. К X в. завершилось и развитие солярных и зооморфных бронзовых амулетов, многочисленных и разнообразных в VI–IX вв. Они представлены каменными или стеклянными бусами (янтарная подвеска с арабской надписью из 25-й катакомбы Змейского могильника), бронзовыми орнаментированными коробочками-подвесками пятиугольной формы (рис. 94, 60); на некоторых из них изображены стилизованные человеческие фигурки, восходящие к антропоморфным амулетам VI–IX вв. (рис. 94, 144

). Непременной частью женского погребения остаются «туалетные наборы», включающие в себя медальоны, копоушки, ногтечистки и флакончики (рис. 94, 19, 111, 112, 196).

Погребальные сооружения X–XIII вв. не дают новых типов захоронений, не считая наземных склепов. Другим является только преобладание того или иного типа сооружения. На северо-западном Кавказе преобладает курганный обряд погребения, получивший распространение с VIII–IX вв. Здесь же сохраняются трупосожжения (составляя около 10 %), как урновые подкурганные, так и грунтовые.