Стервятники Техаса

Миддлтон стоял над еще живой девушкой с дымящимся стволом в руке, когда в комнате позади него послышался скрип. Шериф быстро передвинул стол так, чтобы спрятать тело, и повернулся на звук открываемой двери. Из комнаты, моргая на свету, вышел Коркоран с пистолетом в руке. Заметно было, что он только сейчас вынырнул из пьяного сна, но пальцы надежно обхватывали рукоять кольта, тигриная повадка никуда не делась, а глаза не были заспанными или воспаленными.

Тем не менее Миддлтон прикрикнул на него:

— Ты, что, совсем с ума сошел?

— Это вы стреляли?

— Да, пристрелил змею за порогом. Ты, должно быть, рехнулся — глушить виски сегодня, в решающий день!

— Со мной все в порядке, — пробормотал Коркоран, заталкивая пистолет обратно в кобуру.

— Ну, тогда ладно. Я поставил мулов в зарослях рядом со своим домом. Никто не увидит, как мы загрузим их и двинемся отсюда. Поднимемся вверх по расщелине возле моей хижины, как и собирались. Сегодня никто не присматривает за ней. Все парни в другом конце Вапетона. Ждут сигнала к выступлению. Надеюсь, никто из этих тупиц не уйдет из лап линчевателей. Да и ряды «бдительных» любителей закона не мешало бы изрядно проредить! Пойдем! Нам надо навьючить мулов, а на этой уйдет немало времени. Надеюсь, управимся до полуночи. В путь тронемся, когда услышим выстрелы у тюрьмы.

— Хорошо, мне нужно только…

В эту минуту на дороге послышались приближающиеся к дому торопливые шаги. Заговорщики, не сговариваясь, развернулись к двери и замерли в ожидании. На пороге обозначился возбужденный Мак Наб в сопровождении Ричардсона и Старка. Вся компания, буквально сочившаяся подозрительностью и злобой, ввалилась в комнату. Повисло долгое молчание.

— Вы — олухи! — раздраженно бросил Миддлтон. — За каким чертом вы ушли от тюрьмы?

— Мы пришли поговорить с вами, шериф, — ответил, оскалившись, Мак Наб. — Нам стало известно, что вы с Коркораном собираетесь улизнуть, прихватив золото.

Никогда прежде умение Миддлтона сохранять самообладание не выдерживало более сложного испытания. Хотя обвинение подельников прозвучало, словно удар грома среди ясного неба, на лице шерифа отразилось не больше эмоций, чем на физиономии всякого напрасно обвиненного честного человека.

— Вы, что, ополоумели? — мягко поинтересовался он, словно позабыв про давешний гнев из-за нелепости возведенной на него напраслины.

Мак Наб неловко переступил с ноги на ногу, не уверенный в основательности обвинения. Коркоран смотрел не на него, а на Ричардсона, в холодных глазах которого проглядывала смертельная угроза, — техасец быстрее Миддлтона уловил, что назревает кульминация этого противостояния.

— Я просто передаю, то, что мы услышали. Может быть, это правда, может — нет. Тогда ничего плохого не случится, — медленно произнес Макнаб. — Но на случай, если вы в самом деле нацелились дать деру, я посоветовал ребятам не ждать полуночи. Они пойдут к тюрьме через полчаса и освободят Миллера с компанией.

Вслед за этим сообщением снова последовало напряженное молчание. Миддлтон не потрудился дать ответ. В глазах у него замерцали огоньки гнева. Не сделав ни единого движения, он все же словно бы пригнулся и изготовился к прыжку. Теперь и он, как и Коркоран минутой назад, понял, что выпутаться с помощью одной только словесной баталии из этого положения им не удастся; схватка неизбежна.

Ричардсону это было понятно с первого мгновения, Старк, казалось, еще колебался, а Мак Наб, если и чувствовал неладное, умело прятал свои подозрения.

— Скажем, вы и в самом деле собрались рвать когти. Самый удачный момент для этого — прямо сейчас, когда парни вытаскивают Миллера из тюрьмы. Ведь потом они скроются из города и спрячутся в холмах. Не знаю. Не буду обвинять вас. Просто прошу, чтобы избавиться от подозрений, вернуться с нами к тюрьме и помочь освободить захваченных.

Ответ Миддлтона был таким, какого и ждал прирожденный убийца Ричардсон, инстинктивно способный ощутить опасность еще до ее появления.

С молниеносной быстротой шериф схватился за оружие, но хладнокровный бандит уже вскинул свой пистолет… И все-таки техасец, не спускавший глаз с Ричардсона, опередил и его.

Рука Миддлтона еще не закончила свое движение, как почти одновременно прозвучали два выстрела. Пуля, вылетевшая из ствола Ричардсона, просвистела мимо уха шерифа — его противник, сраженный Коркораном, начал валиться на пол: пробитый мозг уже не контролировал еще подававшее признаки жизни тело. Миддлтон остался жив, однако происшествие помешало ему всадить пулю в Мак Наба. Шериф повторил попытку, однако его новый противник и присоединившийся к нему Старк, тоже не дремали: они разрядили свое оружие почти одновременно. И все же оказались недостаточно быстры: кольты Коркорана вступили в игру мгновением раньше.