Стихи

Вот комната. Еще полуживая,но оживет до завтрашнего дня.Зеркальный шкап глядит, не узнавая,как ясное безумье, на меня.В который раз выкладываю вещи,знакомлюсь вновь с причудами ключей;и медленно вся комната трепещет,и медленно становится моей.Совершено. Все призвано к участьюв моем существованье, каждый звук:скрип ящика, своею доброй пастьюпласты белья берущего из рук.И рамы, запирающейся плохо,

стук по ночам – отмщенье за сквозняк;возня мышей, их карликовый грохоти чей-то приближающийся шаг:он никогда не подойдет вплотную;как на воде за кругом круг, идети пропадает, и опять я чую,как он вздохнул и двинулся вперед.Включаю свет. Все тихо. На перинусвет падает малиновым холмом.Все хорошо. И скоро я покинувот эту комнату и этот дом.Я много знал таких покорных комнат,но пригляжусь, и грустно станет мне:никто здесь не полюбит, не запомнит

старательных узоров на стене.Сухую акварельную картинуи лампу в старом платьице сквозномзабуду сам, когда и я покинувот эту комнату и этот дом.В другой пойду: опять однообразностьобоев, то же кресло у окна…Но грустно мне: чем незаметней разность,тем, может быть, божественней она.И может быть, когда похолодееми в голый рай из жизни перейдем,забывчивость земную пожалеем,не зная, чем обставить новый дом…

1926 г.

Аэроплан

Как поет он, как нежданновспыхнул искрою стеклянной,   вспыхнул и поет,там, над крышами, в глубокомнебе, где блестящим боком   облако встает.В этот мирный день воскресныйчуден гул его небесный,   бархат громовой.И у парковой решетки,на обычном месте, кроткий   слушает слепой:

губы слушают и плечи —тихий сумрак человечий,   обращенный в слух.Неземные реют звуки.Рядом пес его со скуки   щелкает на мух.И прохожий, деньги вынув,замер, голову закинув,   смотрит, как скользяткрылья сизые, сквозные,по лазури, где большие   облака блестят.

1926 г.

Сны