Стихи о любви

Не недели, не месяцы – годыРасставались. И вот наконецХолодок настоящей свободыИ седой над висками венец.Больше нет ни измен, ни предательств,И до света не слушаешь ты,Как струится поток доказательствНесравненной моей правоты.

2

И, как всегда бывает в дни разрыва,К нам постучался призрак первых дней,И ворвалась серебряная иваСедым великолепием ветвей.Нам, исступленным, горьким и надменным,Не смеющим глаза поднять с земли,Запела птица голосом блаженнымО том, как мы друг друга берегли.1940–1944

3

ПОСЛЕДНИЙ ТОСТ

Я пью за разоренный дом,

За злую жизнь мою,За одиночество вдвоем,И за тебя я пью, —За ложь меня предавших губ,За мертвый холод глаз,За то, что мир жесток и груб,За то, что Бог не спас.1934

* * *

Пятым действием драмыВеет воздух осенний,Каждая клумба в паркеКажется свежей могилой.Справлена чистая тризна,И больше нечего делать.Что же я медлю, словноСкоро свершится чудо?Так тяжелую лодку долгоУ пристани слабой рукоюУдерживать можно, прощаясьС тем, кто остался на суше.1944

CINQUE[1]

Autant que toi sans doute, il te sera fidиle,

Et constant jusques а la mort.

Baudelaire[2]

1

Как у облака на краю,Вспоминаю я речь твою,А тебе от речи моейСтали ночи светлее дней.Так, отторгнутые от земли,Высоко мы, как звезды, шли.Ни отчаянья, ни стыдаНи теперь, ни потом, ни тогда.Но, живого и наяву,Слышишь ты, как тебя зову.И ту дверь, что ты приоткрыл,Мне захлопнуть не хватит сил.26 ноября 1945

2

Истлевают звуки в эфире,И заря притворилась тьмой

В навсегда онемевшем миреДва лишь голоса: твой и мой.И под ветер с незримых Ладог,Сквозь почти колокольный звон,В легкий блеск перекрестных радугРазговор ночной превращен.20 декабря 1945

3

Я не любила с давних дней,Чтобы меня жалели,А с каплей жалости твоейИду, как с солнцем в теле.Вот отчего вокруг заря.Иду я, чудеса творя,Вот отчего!20 декабря 1945

4

Знаешь сам, что не стану славитьНашей встречи горчайший день.Что тебе на память оставить,Тень мою? На что тебе тень?Посвященье сожженной драмы,

От которой и пепла нет,Или вышедший вдруг из рамыНовогодний страшный портрет?Или слышимый еле-елеЗвон березовых угольков,Или то, что мне не успелиДосказать про чужую любовь?6 января 1946

5

Не дышали мы сонными маками,И своей мы не знаем вины.Под какими же звездными знакамиМы на горе себе рождены?И какое кромешное варевоПоднесла нам январская тьма?И какое незримое заревоНас до света сводило с ума?11 января 1946

Шиповник цветет

Из сожженной тетради

And thou art distant in humanity.

Keats