Стихия духа

– Нет, – печально ответил Квентин, но в его глазах засквозила отчаянная решимость. Неужели жрец решил, что его скромных сил хватит, чтобы противостоять такой армии? – Таали обещал помочь.

Газарт хмыкнул.

– А выпивка здесь есть? – подала голос Нэсса, ей никто не ответил.

На скромном столике возникла красивая бутылка, обвитая темными ветвями.

– Очуметь! – вырвалось у наемницы. Рядом с бутылкой возникло шесть бокалов из тончайшего хрусталя. Она перевела удивленный взгляд на Рида, но тот помотал головой. – Это не отрава?

Даниэль и Адалия одновременно подошли к столу и наполнили свои кубки.

– Каждый сам прокладывает свой путь… – начал Рид.

– В Бездну, – закончила за него Нимира и отпила из бокала.

Ну, если стерва в черном не побрезговала… Наемница быстренько наполнила бокал и отхлебнула.

Ух, такого шикарного напитка ей пробовать еще не доводилось. Даже хваленый Маришоль, столь любимый Даниэлем, казался помоями по сравнению с дивным вкусом эльфийского вина. Ради такого и торговые каналы с этими надменными гадами наладить можно.

Рид тоже оценил качество напитка (или удостоверился в отсутствии ядов) и протянул бокал графине, так и застывшей у окна. Она отрицательно покачала головой.

– Спокойной ночи, господа, – спокойно произнесла Эрин и отправилась в комнату. Рид дернулся за ней, галантно открыл дверь, но следом не шагнул. А закрыв ее, освежил бокал и почти рухнул на ближайший стул. Сегодня все устали.

Газарт тоже плеснул себе несколько капель и долго вдыхал аромат. И только Квентин так и остался стоять, равнодушный к иномирским напиткам.

– Жрецам нельзя алкоголь, – будто оправдываясь, прошелестел он.

– Так ты все еще жрец Светоча? – насмешливо и одновременно грустно спросила Нэсса. Не удержалась. – Того самого козла, что утром разнес Нордлин? Этого…

– Нэсса, – остановил ее Рид.

– А что? Как назвать его самого и всратых прислужников?!

– Мудаки, – лаконично закончил за нее Газарт. – Бездушные ублюдки.

Квентин кивнул.

– Я редко пью…

– А начинать никогда не поздно, – бодро подхватилась наемница. Она шустро наполнила новый бокал почти до краев и протянула жрецу. – Тебе понравится.

* * *

По древней традиции последнюю ночь перед свадьбой невеста проводит одна. Ни слуг, ни родителей не должно быть в доме. Прекрасная традиция, дающая девушке последний глоток свободы, ночь в одиночестве, чтобы подумать. Взвесить все за и против и быть абсолютно уверенной в своем выборе.

Бывали случаи, когда такая ночь заканчивалась разрывом помолвки. Но Таали это не грозило. Он знал, что Данара не в силах от него отказаться.

И знал, что она ждет его. Что высокородной эльфийке плевать на традиции. Ведь она не видела его с момента отбытия в чужой мир. Она выполнила все его распоряжения не колеблясь. И конечно, с замирающим сердцем ждала сейчас.

Таали не собирался ее разочаровывать. Он хотел взглянуть в ее глаза после всего, через что она прошла ради него. Он хотел вновь дотронуться до белой кожи, так похожей на чарующий его снег. Почувствовать степень ее падения, ощутить всю силу терзающих ее эмоций и безоговорочное подчинение во имя странной любви, привязавшей наследницу Древнего Рода к нему. К изгою, полукровке, самому жестокому существу, которое носил Тринваир.

Он не подавлял свои желания и игнорировал насмешливый голос Учителя в голове. Данара доказала, что достойна полного доверия. Он мог приходить, когда захочет, и быть собой. И это манило, это завораживало куда больше, чем Таали готов признать.

Двери мраморного дворца Глядящего открыты для него.

Она замерла в гостиной, прижавшись к окну. Она вслушивалась в шорох ветвей и ждала его тихих шагов.

– Здравствуй, невеста, – с легкой улыбкой произнес он.

Данара вздрогнула и подняла глаза, полные страха. Сломалась… Таали видел, что она сломалась куда сильнее, чем сама была готова. И все равно сделала то, о чем он просил.

Убитая собственными чувствами, порочной любовью… Она не выходила из его головы.

Эльфийка дернулась в его сторону, но тут же замерла. Через что еще ей нужно переступить, чтобы не отказаться от своих слов? «Ты считаешь, что я не знала, кто ты на самом деле? Что я могла полюбить мужчину, не видя его настоящим? Слепая любовь – это детские игры, и они не для меня…»

Как тебе такие игры, Данара?

– Здравствуй, – прошелестел ее голос. Тихо, но неожиданно твердо. И сейчас Таали окончательно уверился – она никогда не отступится. Она принадлежит ему без остатка. – Я скучала.

Как она смотрела в глаза мятежников? Касались ли ее? Как она стерпела эту пытку ради исполнения его желаний? Была ли она такой же твердой до самого конца? Благородной, высокой, надменной.

Ведь Сивин и его люди пришли. Безоговорочно подчинились Таали. А значит, Данара сделала многое.

И не отводила глаз сейчас. Скучал ли он по ней?

– Ты приснилась мне в том мире, – спокойно произнес Таали. И это было правдой.

Данара все же подошла. Шагнула первой, уже нарушая приличия. И страх в ее глазах отступал.