Стихия духа

Эльфийский консерватизм, гуманизм и прочие неприятные качества, недоступные его пониманию, мешали им столько десятилетий. Мятежникам, Совету. Никто не хотел начинать эту войну по-настоящему. До этого часа.

– Не надоело чувствовать себя вторым сортом? – насмешливо начал он, обращаясь к застывшим эльфам. – Из-за того, что наши предки приняли людей слишком близко, – он хмыкнул, – близко к штанам, вы должны расплачиваться всю жизнь? Бояться каждого шага, потому что он может пролить кровь. Терпеть унижения, гонения и косые взгляды за волосы не того цвета или круглые глаза. Терпеть жизнь в мире, который никогда не был нашим! Когда собственный дом захвачен самыми мерзкими тварями, бороздящими эти миры…

Мятежники взревели. Они больше не смотрели на поднимавшегося с земли Сивина, в их голосах была вся ярость и боль. Таали знал, что говорить.

Здесь были не только потомки людей. Надежда однажды вернуться в свой мир, о котором они слышали лишь в легендах, но с самого детства, свергнуть закостенелый Совет привела в стан врага даже чистокровных.

– Проигрывать сразу все битвы махом – за нашу кровь и наш дом! И кому? Семи глупым старикам!

Безусловно, они говорили эти речи раньше. Гоняли мысли по кругу без надежды на изменения. Ходили на свои тайные собрания и орали точно так же. Ведь крик – это все, что они могли. И, Таали не сомневался, вчера перед сном Сивин заставлял их скандировать лозунги, за которыми больше ничего не стояло.

Но то Сивин. Говорливый, импульсивный, бесталанный выскочка. Что бы он ни мнил о себе.

А тут Таали. И после наглядного примера его силы слова уже не были просто словами. Призыв превращался в действие.

– Я знаю, среди вас есть одаренные, – начал он вкрадчиво, как только крики утихли. – Эльфы, в ком проснулась людская магия. Я чувствую это! Вам запрещают учиться, запрещают применять ее, заставляют отказаться от собственной сути. Вас скрывают и прячут от всех, вам угрожают… И почему? Потому что нет магии, кроме дара солхари? Только д’аари могут решать, кто достоин?

Ответом была настороженная тишина. Косые взгляды. Испуганные лица тех, кто яростно хранил свой секрет даже от «своих». Мятежные дурачки сами не знали своих сил, своих союзников и братьев по собранию. А Таали теперь знал все.

– Я знаю, каково это. Я большую часть жизни провел так же, как и вы, в гонении и отрицании. Мой собственный Учитель отправил меня умирать в Темные Земли, лишь бы скрыть дар от остальных… И я прошел весь этот путь не ради славы и теплого места в Совете.

И он снова приковал к себе все глаза, все чувства и все мысли.

– Я прошел его ради того, чтобы изменить этот мир! Я с вами, и вместе мы – сила, перед которой не устоит никто!

Именно этого и не хватало для окончательной победы. Эльфы взвыли так громко, будто отдались ему без остатка. Как сказала Данара? Сердца, жизни и души, и на меньшее он не соглашался.

– Предатель! – послышался в толпе отчаянный крик. – Я так и знал, что ты предатель!

Таали быстро нашел глазами Орлиэна. Железные цепи сковали его ноги, руки подвесились к толстому суку. Но самое главное – андатовый браслет, позаимствованный у людей, красовался на его лодыжке. Как доказательство бессилия д’аари. Существ, которые никогда не являлись богами. Об этом Орлиэн уже догадался, но точно умолчал. А жаль.

– Вам не за что бороться, наш мир давно погиб!

Раздались редкие смешки.

– Здравствуй, Орлиэн, – улыбнулся Таали, слегка наклонив голову набок. Он откровенно потешался, и гордый сын Древнего Рода покраснел совсем как ребенок, но не стушевался.

– Он врет вам! Демоны уничтожили его дотла!

– И кто же поведал тебе эту истину? Человеческий король? Или ты видел все собственными глазами? – уже многие смеялись. – На какую ложь ты еще способен, лишь бы сохранить свою никчемную тушку? Хорошо разглагольствовать, живя в мраморном дворце, на территории Первого Круга. Не зная нищеты и унижений, лишь ненависть к тем, кому не повезло родиться с «чистой» кровью.

Эльф, стоявший рядом, со всей силы ударил Орлиэна в бок, но тот лишь поморщился.

– Ублюдок, выродок! Ты ведь сам это знаешь, ты прочитал девчонку так же, как и я!

– Ты так осмелел. Считаешь, что мы не убьем тебя, потому что ты ценный заложник? Считаешь себя неприкосновенным, сын Глядящего?

– В отличие от тебя, – он понизил тон и будто выплюнул эту фразу, – я хочу остановить бессмысленную войну. И спасти кровь моего народа.

– Твоего народа?! – Таали расхохотался. – Вот этого народа, стоящего рядом с тобой сейчас? Эльфов, которых ты ненавидел и унижал всю жизнь?

– Да, – ответил Орлиэн, твердо смотря на своего врага. – Все эльфы одинаково достойны жизни и мира.

– Какие благородные слова, и столько лжи они скрывают. Скажи, готов ли ты доказать их? Стоит ли твоя жизнь меньше, чем наша кровь?

В глазах Орлиэна мелькнуло недоумение, а все мятежники восторженно замерли. Одно сравнение ценности их жизней с ценностью эльфа из Древнего Рода стоило многого.

– Ты готов отдать свою жизнь, чтобы мы поверили тебе? Отдать безвозмездно за свои идеалы?

И в гробовой, выжидающей тишине он тихо произнес:

– Да.