Стихия страха

– Согласно Церковным Изложениям, параграф 29, и властью, данной мне Священной Инквизицией города Кльечи, я, Кысей Тиффано, выступаю против Фарида Абира с обвинением в колдовстве и назначаю испытание судебным поединком. Испытание состоится здесь и сейчас.

Глухое рычание было мне ответом. Фарид стремительно терял власть над собой, его черты плыли, заостряясь в звериный оскал. Если его демон вырвется наружу, то жертв не избежать.

– Никто не имеет права вмешаться в Божий суд. Призываю в свидетели Эмиля Бурже и капитана охраны Гриеца. Эмиль, проследи за… – голос предательски дрогнул, – за Лидией.

Я сбросил мантию, расстегнул рубашку и прошептал короткую молитву, прижав ладонь к пульсирующему огнем символу на груди. Сила моей веры была сильнее, чем безумие теряющего человеческий облик Фарида. Она защищала мой разум, но не бренное тело, слишком слабое, чтобы выдержать сокрушительную ярость зверя… Безумец замотал головой, зарычал и ринулся в атаку.

Глава 13. Хризокола

Горло было смято безжалостным захватом, голос превратился в хриплое сипение. Я дернулась помешать схватке, но меня удержал Эмиль. Я забилась в его руках, но тщетно. Он встряхнул меня и повторил:

– Нельзя вмешиваться в судебный поединок.

Я беспомощно смотрела, как Кысей перехватил клинок и отбил первый выпад безумца. Происходящее походило на кошмарный сон, где ты медленно летишь в пропасть, не в силах что-либо изменить.

– Его же убьют! – просипела я и закашлялась. – Да вмешайтесь же, он убьет его!..

Вторая атака Фарида была еще яростней и увенчалась успехом. Всхлип ужаса застрял в горле, когда на рубашке инквизитора расплылась кровавая клякса. Он отступил, зажимая рану на боку. Я успела вытащить кинжал из-за пояса Эмиля, но он перехватил мою руку и заставил разжать пальцы.

– Вы же его друг, – прохрипела я. – Вы собираетесь стоять и смотреть, как…

– Если хотите ему помочь, – тяжело обронил Эмиль, – то молитесь.

У меня начался истерический смех. Дура, дура, дура!.. Почему я не предусмотрела его глупого мальчишества? Отчего не догадалась, что он задумал? Кысей отвлекся на меня и пропустил еще один удар по касательной к плечу. Эмиль зажал мне рот рукой.

– Не мешайте ему. Он сможет. Победить. Как на выпускных экзаменах. Тогда кто-то. Очень не хотел. Чтобы Кысей. Получил диплом. Лучшего клинка княжества. Моего отца. Поставили против. Но Кысей победил. Потому что верил. Верьте в него.

Рубленые фразы Эмиля были похожи на звук шагов палача, который неотвратимо приближается к своей жертве. Я попыталась привлечь внимание демона Фарида, зная, что безнадежно опоздала. Его облик уже поплыл, являя свету алчущего крови зверя. В отчаянии я закрыла глаза и замотала головой, освобождаясь от навязанной немоты. После смерти Мари я поклялась себе никогда не склонять голову перед Единым, но сейчас мои губы против воли сами зашептали слова молитвы.

– Господи Единый, защити своего слугу, смилуйся над ним, ну пожалуйста… Чем он виноват перед тобой?.. Наказывая меня, не губи его, он же верит в тебя… Спаси и помилуй…

Нестройные приглушенные вскрики в толпе заставили меня открыть глаза. Фарид выбил меч из рук Кысея и занес свой для последнего удара. Мое сердце пропустило удар, замерев в смертельной тоске. Обрушившийся клинок высек искры на полу там, где еще мгновение назад был инквизитор. Неразличимым глазу движением Кысей успел перегруппироваться, полоснул кинжалом открывшегося при атаке противника по руке, а потом вогнал лезвие в его правое подреберье. Фарид захрипел и зашатался, выронив из рук клинок, а потом замертво рухнул на пол. Я позволила себе выдохнуть.

Эмиль выпустил меня и поспешил к Кысею. Довольные возгласы, крики одобрения, радостный шум – все это слилось в одно вязкое марево, которое повисло перед глазами. Во рту стало кисло от сладковато-грязного любопытства толпы. На мраморный пол капнула кровь из носа. Приступ. Ноги подкосились, я упала на четвереньки. До меня никому не было дела. Нестройные звуки человеческих фигур стекались к эпицентру какофонии, минуя меня. Остался лишь Отшельник. Он вопросительно двинулся в мою сторону неприятным низким звуком, но я выставила вперед руку и покачала головой.

Попыталась встать на ноги, но неожиданно поняла, что низкий рокот издавал вовсе не Отшельник. С жалобным стоном вылетели окна. Безжалостная стихия ворвалась внутрь, закрутилась в водяные смерчи, расшвыривая беспомощные человеческие фигурки, сметая все на своем пути. Я захлебнулась в соленой горечи, отчаянно хватая воздух ртом. Но вдохнуть не смогла. А потом ничего не стало. Ни звуков, ни запахов, ни цветов… Не было и живых. Меня тоже не было. Словно я вновь оказалась в каменном мешке, куда не проникал ни звук, ни луч солнца. Там сходили с ума даже самые стойкие… Я падала…