Стихия страха

Стакан с треском лопнул в ее руке, молоко разлилось по столу, стекая на пол.

– Ой, – совершенно спокойно произнесла Лидия. – Какая незадача.

Я тяжело вздохнул и сказал:

– Эжени, принесите еще молока для госпожи. В кружке. Железной, – и подал Лидии полотенце.

– Довольно, господин инквизитор, – она вытерла пальцы и поднялась, тяжело опираясь на мое плечо. – Раз здесь меня не собираются кормить, я отправлюсь домой.

– Подождите, – растерялся Эмиль. – Вы же обещали объяснить, что с Софи, чем вызвана ее слабость?..

– Я слишком голодна, чтобы что-то объяснять.

Друг беспомощно взглянул на меня.

– Успокойся, Эмиль, – резко сказал я. – Даже если морить госпожу Хризштайн голодом несколько дней, она все равно не упустит шанса покрасоваться перед глупцами вроде нас. Да она со смертного одра встанет и приползет, чтобы завершить свою интригу, вскрыть чужие пороки, вытащить на свет старые тайны, облить всех грязью, а если почует еще и выгоду, то… О, тогда она даже с того света вернется.

Лидия застыла возле двери, а я внутренне сжался, ожидая очередной вспышки истерики. Но когда она обернулась ко мне, на ее лице была улыбка. Не злобная ухмылка или гримаса бешенства, а именно улыбка, задумчивая и чуть удивленная. Лидия прищурившись смотрела на меня, потом вздохнула и сказала:

– Вы правы. Я хотела обойтись без лишних подробностей, но пусть будет по-вашему.

Она закашлялась, и Эжени ловко всунула ей в руки кружку с молоком. Лидия инстинктивно сделала глоток и скривилась, с шумом поставив ее обратно на стол.

– Какая гадость.

В столовую робко заглянула встревоженная Тень.

– Госпожа, меня прислал Антон. Здравствуйте… – женщина неуверенно кивнула присутствующим. – Он волнуется, потому что вы обещали вернуться домой еще вчера, но…

– Подожди меня в экипаже, Тень. Я скоро.

Лидия подошла к Софи и положила ей руки на плечи.

– Ваше состояние, госпожа Бурже, проистекает из той давней травмы, что вы получили при падении с лошади. Ведь тогда вы не только потеряли ребенка, верно?

Софи окаменела, вцепившись в салфетку. Я стиснул кулаки, уже жалея, что спровоцировал Лидию. Теперь она точно не будет церемониться с чувствами других. Впрочем, она и раньше не отличалась особой тактичностью.

– Вы ударились головой? Не слышу ответа.

Софи кивнула, не смея поднять глаза на мужа. Эмиль ободряюще сжал ее руку.

– Как мило. Дайте угадаю, травма пришлась на теменную область? Сюда?

Лидия запустила пальцы в волосы Софи, распотрошив ей прическу, потом склонилась над девушкой еще ниже.

– Все очень просто, госпожа Бурже, вы теряете двигательное чувство. Есть зрение, слух, обоняние, осязание, вкус – всего пять чувств. Но есть и шестое, двигательное или мышечное чувство. Мне как-то пришлось иметь дело с одним колдуном. Большим затейником он был… и… неутомимым исследователем человеческой природы. Любил, знаете ли, ставить опыты на живых людях. Так вот, если вскрыть черепную коробку живому человеку, то можно заглянуть в его мозги. А если иссечь некоторые отделы головного мозга, то можно наблюдать интересные результаты…

У меня к горлу подкатила тошнота. Никто даже слова ни посмел возразить безумице, она погружала окружающих в странное состояние, сродни дурному сновидению, от которого сложно проснуться.

– Так, если иссекалась теменная часть мозга, – Лидия провела пальцем по макушке побледневшей Софи, очерчивая полукруг, – то человек демонстрировал полную потерю ощущений собственного тела… Если она лишь слегка повреждалась, то была неуверенная походка, нескоординированные движения…

Лидия вдруг зло расхохоталась.

– Нет, правда, было забавно. Один такой подопытный сдох от голода перед тарелкой с едой, потому что не мог поднести ложку ко рту… Правда, глаз у него тоже не было… Колдун проверял, сколько надо отобрать чувств у человека, чтобы… чтобы он сошел с ума… Но что-то я отклонилась от темы.

Лидия подняла на меня пустые глаза, в которых от зрачков остались лишь крохотные точки. Софи всхлипнула, и безумица вдруг успокаивающе потрепала ее по плечу.

– Но у меня для вас есть и хорошая новость, госпожа Бурже. Вы даже не представляете, насколько живуч человек. И когда он теряет зрение, то начинает лучше слышать, когда теряет правую руку, учится работать левой… Бедный колдун, он так старался и все равно не преуспел… Так вот, вам всего лишь придется заново учиться двигаться. Позвольте, я покажу на примере.

Лидия обошла стол и стала сзади меня. Я напрягся, ожидая какой угодно гадости, но только не того, что она закроет мне ладонями глаза. Я раздраженно отвел ее ледяные руки.

– Вот видите, госпожа Бурже, – торжествующим тоном объявила Лидия. – Пример здорового мышечного чувства. Господин инквизитор не только ощущал, где находится моя рука, но и чувствовал, с закрытыми глазами, заметьте, куда надо поместить свою руку, какое мышечное усилие приложить, чтобы освободиться. Это кажется таким естественным, что на эту способность не обращаешь внимания… пока она есть.

Она похлопала меня по плечу, потом вернулась к Софи.

– А теперь попробуйте вы, госпожа Бурже.