Читаем Стихотворения полностью

Вдали от родины и близкихСреди чужих всегда одинХлебаю жизнь из скучной мискиВладелец считанных годин.  Я стал доступен подземельям  Нет смысла ненавидеть мрак.  Ведь жизнь — не звук, не знак безделья  И не в распутицу оврагПусть солитер, но чую силу —Могу — пахать, любить, строчитьИ крышу подчинить тесинойИ по весне исправить гать…  Упиться сочным арабеском.  В котором жизнь бурлит ключом,  Где краски выступают резко  И где изломы — нипочем.

«У меня так много двойников…»

Op. 66.

У меня так много двойников
Они в дилювиальную эпоху жилиИ ныне скопищем задавлены вековОни — былые разум, жилыТаких как я скитавшихся в ландшафтах,Смотревших звезды, пивших из ручья,Но только не читавших Вильсона Тафта..И не пропахших библиотекой, как я.Так много двойников и у тебя, Маруся,Их синие глаза повторены в цветахВ которые теперь в тюрьме витрин гляжусяЧерез стекло их воображая запах.Столетья протекут и миллионы лягутТягчайшими пластами ветхой пылиИ на верху Бессмертие со смерти стягомЗабвение прольет из вечности бутыли…Но ты и я предвечно угадалиГрядущий жребий, пережив в мечтеЧудовищной безумных граней дали,В других телах воспрянем на черте…
Чтоб сознавать и пламенно к надеждеТянуть другие дни, и вспоминать о тех,Кто там лежат в песка одежде —Подобных нашим горя и утех!!!..

Из раздела «Руда ругани прошлого»*

«На фоне картины старинной…»

Op. 1.

На фоне картины стариннойСтрунный играет квартетМелодии тянутся чинноЭх… сюда бы — наган и кастет.

Омское

Op. 2.

Где скукотундру режет властноСырое тело Иртыша;Где юговетр евой лет напрасныйПодъемлет слабо и спеша,Где памятно о Достоевском:Согбенно-каторжным трудом,
Отторгнут набережной Невской.Он не измыслил «Мертвый Дом»,Где ране было Оми устье,Теперь событий новых шокКрушит Сибири захолустье.Здесь взроет первичный виден слабо,Ночной вместившийся горшок!Российской власти баобаба!

1919 г.

Омск

«Я женился слишком рано, невпопад…»

Op. 5.

Я женился слишком рано, невпопад,Спал на нарах, словно гад,От меня в миру змееныши пошли,Под церквами размножаяся в пыли…  А когда из окон на канатах падали колокола  В них тогда…  Революционно Молодость цвела!
  А змееныши стадами расползлись,  Чтобы славить и пригубить высь…

«Я презираю идиотов…»

Op. 6.

Я презираю идиотовКоторым вязь поэзииЧужда…Готовых славить иХвалить кого-то,Отвергших рифмы навсегда.Умами жалкие и тупостью людишкиДля вас бесцветен солнца лучи в библиотеке одни поваренные книжкиВас привлекают… всеобуч.

«Падем безглагольные ниц…»

Op. 7.

Падем безглагольные ницПред ликом свидригайловских мокриц…

Плевок в небо

Op. 8.

Перейти на страницу:

Все книги серии Новая библиотека поэта

Стихотворения и поэмы
Стихотворения и поэмы

Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В. Высоцким и Б. Окуджавой преобразивший «городской романс» в новый жанр высокой поэзии. В подавляющем большинстве случаев в издании приняты в расчет только печатные источники произведений Галича, что отвечает принципиальной установке на то, чтобы представить читателю именно поэта, а не «барда».

Александр Аркадьевич Галич , Василий Павлович Бетаки

Поэзия

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
Стихотворения. Пьесы
Стихотворения. Пьесы

Поэзия Райниса стала символом возвышенного, овеянного дыханием жизни, исполненного героизма и человечности искусства.Поэзия Райниса отразила те великие идеи и идеалы, за которые боролись все народы мира в различные исторические эпохи. Борьба угнетенного против угнетателя, самопожертвование во имя победы гуманизма над бесчеловечностью, животворная сила любви, извечная борьба Огня и Ночи — центральные темы поэзии великого латышского поэта.В настоящее издание включены только те стихотворные сборники, которые были составлены самим поэтом, ибо Райнис рассматривал их как органическое целое и над композицией сборников работал не меньше, чем над созданием произведений. Составитель этого издания руководствовался стремлением сохранить композиционное своеобразие авторских сборников. Наиболее сложная из них — книга «Конец и начало» (1912) дается в полном объеме.В издание включены две пьесы Райниса «Огонь и ночь» (1918) и «Вей, ветерок!» (1913). Они считаются наиболее яркими творческими достижениями Райниса как в идейном, так и в художественном смысле.Вступительная статья, составление и примечания Саулцерите Виесе.Перевод с латышского Л. Осиповой, Г. Горского, Ал. Ревича, В. Брюсова, C. Липкина, В. Бугаевского, Ю. Абызова, В. Шефнера, Вс. Рождественского, Е. Великановой, В. Елизаровой, Д. Виноградова, Т. Спендиаровой, Л. Хаустова, А. Глобы, А. Островского, Б. Томашевского, Е. Полонской, Н. Павлович, Вл. Невского, Ю. Нейман, М. Замаховской, С. Шервинского, Д. Самойлова, Н. Асанова, А. Ахматовой, Ю. Петрова, Н. Манухиной, М. Голодного, Г. Шенгели, В. Тушновой, В. Корчагина, М. Зенкевича, К. Арсеневой, В. Алатырцева, Л. Хвостенко, А. Штейнберга, А. Тарковского, В. Инбер, Н. Асеева.

Ян Райнис

Драматургия / Поэзия / Стихи и поэзия
Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы / Детективы