Читаем Стихотворения полностью

Ошибся — нужно повторить:Ребенка учат говорить.К чему леса? К чему трава?Пред ним дремучие слова,И он в руке зажать готовДобычу дня — охапку слов.До смерти их не перечесть.А попугай — тот любит есть,А водолей — тот воду льет,И человек средь слов живет.Кто открывал, и кто крестил,И кто кого когда любил?Ведь он не нов, ведь он готов,Уютный мир заемных слов.
Лишь через много-много лет,Когда пора давать ответ,Мы разгребаем груду слов —Ведь мир другой, он не таков.Слова швыряем мы в окноИ с ними славу заодно.Как ни хвали, как ни пугай,Молчит облезший попугай, —Слова ушли, как сор, как дым,Он хочет умереть немым.

1957

«Есть надоедливая вдоволь повесть…»

Есть надоедливая вдоволь повесть,Как плачет человеческая совесть.
Она особенно скулит средь ночи,Когда никто с ней говорить не хочет,Когда подсчитаны давно балансыИ оттанцованы и сны и танцы,Когда глаза, в которых жизнь поблекла,Похожи на замызганные стеклаБольшого недостроенного дома,Где все необжито и все знакомо.Она скулит, что день напрасно прожитИ что никто не лезет вон из кожи,Что убивают лихо изуверыИ что вздыхают тихо маловеры.Она скулит, никто ее не слышит —Ни ангелы, ни близкие, ни мыши.
Да что тут слушать? Плачет, и не жалко.Да что тут слушать? Есть своя смекалка.Да что тут слушать? Это ведь не дело.И это всем смертельно надоело.

1957

«Я смутно помню шумный перекресток…»

Я смутно помню шумный перекресток,Как змей клубок, петлистые пути.Я выбрал свой, и все казалось просто:Коль цель видна, не сбиться и дойти.Одна судьба — не две — у человека,И как дорогу ту ни назови,Я верен тем, с которыми полвекаШагал я по грязи и по крови.
Один косился на другого, мучилМолчанием, томила сердце тень,Что рядом шла — не друг и не попутчик,А только тень.   Ни зелень деревень,Ни птицы крик нам не несли отрады.Страшнее переходов был привал.Порой один, чуть покачнувшись, падал,Все дальше шли, он молча умирал.Но, кажется, и в час предсмертной стужи,Когда пойму — мне больше не идти,Нахлынут нежность, гордость, грусть и ужасПри памяти о пройденном пути.

1957

Дождь в Нагасаки

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека советской поэзии

Похожие книги

Стихотворения. Пьесы
Стихотворения. Пьесы

Поэзия Райниса стала символом возвышенного, овеянного дыханием жизни, исполненного героизма и человечности искусства.Поэзия Райниса отразила те великие идеи и идеалы, за которые боролись все народы мира в различные исторические эпохи. Борьба угнетенного против угнетателя, самопожертвование во имя победы гуманизма над бесчеловечностью, животворная сила любви, извечная борьба Огня и Ночи — центральные темы поэзии великого латышского поэта.В настоящее издание включены только те стихотворные сборники, которые были составлены самим поэтом, ибо Райнис рассматривал их как органическое целое и над композицией сборников работал не меньше, чем над созданием произведений. Составитель этого издания руководствовался стремлением сохранить композиционное своеобразие авторских сборников. Наиболее сложная из них — книга «Конец и начало» (1912) дается в полном объеме.В издание включены две пьесы Райниса «Огонь и ночь» (1918) и «Вей, ветерок!» (1913). Они считаются наиболее яркими творческими достижениями Райниса как в идейном, так и в художественном смысле.Вступительная статья, составление и примечания Саулцерите Виесе.Перевод с латышского Л. Осиповой, Г. Горского, Ал. Ревича, В. Брюсова, C. Липкина, В. Бугаевского, Ю. Абызова, В. Шефнера, Вс. Рождественского, Е. Великановой, В. Елизаровой, Д. Виноградова, Т. Спендиаровой, Л. Хаустова, А. Глобы, А. Островского, Б. Томашевского, Е. Полонской, Н. Павлович, Вл. Невского, Ю. Нейман, М. Замаховской, С. Шервинского, Д. Самойлова, Н. Асанова, А. Ахматовой, Ю. Петрова, Н. Манухиной, М. Голодного, Г. Шенгели, В. Тушновой, В. Корчагина, М. Зенкевича, К. Арсеневой, В. Алатырцева, Л. Хвостенко, А. Штейнберга, А. Тарковского, В. Инбер, Н. Асеева.

Ян Райнис

Драматургия / Поэзия / Стихи и поэзия