Стихотворения. 1915-1940 Проза. Письма. Собрание сочинений

159. «Буфет, гардины, правота…»

Буфет, гардины, правота,И хоть бы знать, что нет правей.Я плачу: что за чистотаВ суровом очерке бровей!На этот бархат отдал мир —В игре основы — век, века…В пещерах и во мгле квартирЧеканный шепот челнока.И пестрой нитью, нитью слов,Как земляникой вешний зной,Опутан теплый шум листовТвоей души и твой покой.Но ты хотела б всё учестьИ сесть подругой у стола,Где строго соблюдают честь

Сожженных жизнию дотла.

160. «Над глиняным остуженным кувшином…»

Над глиняным остуженным кувшиномПовисла капель медленная гроздь.Уже намечен строгий ход картины,Запечатлен тишайший жизни дождь.И сеет он — так… между глаз закрытых,И истекает пальцами рука,Касаясь век, глубоким сном повитых…Чтоб веки те поднять — пройдут века.Но ждет себя медлительный художник.Упорна мгла прохлады огневой.И вьется где-то желобком тревожнымПеред бытийственной своей грозой.

161. «Мы медленно уходим в расставанье…»

Мы медленно уходим в расставанье,В разлуку темную с самим собой,

Не чуя вечности своей земной,Не слыша мудрости очарованья.Но рядом есть святители и БогаВ церковных нишах полнодумный мрак.Есть перекрестков дальние дорогиИ в поле звучный, золотистый злак.И сколько птиц и девушек покорных,И ночь, идущая на смену дням.И в сонме крыл огромный, вещий, черныйВеликой смерти всеединый храм.

162. «Не одиночество наедине…»

Не одиночество наедине,Не темный миф, а дух СанкараВо мгле упанишад живет во мне —В расщелинах тоски и жара.Я не хочу того, чего хочу.

Я не хочу и постигаю,Прижав уста к горячему лучу,Холодную, немую Майю.Твоя рука во мгле упанишад…Твой девичий, высокий голос…И густолиственный зеленый ряд…И в поле захмелевший колос…

163. «В такую ночь с седым рассветом…»

В такую ночь с седым рассветомОна впервые в дом к тебе пришла —Твое безликое в тебе отметить:Так много скуки и так много зла.Являлась вновь сквозь жизни скрежет,Порою днем во время торжества.И вот в последний раз всё те жеЕе приход и вещие слова.Все пелены — твое безумье —

Ты их копил, лелеял, умножал —Все сорваны, и ты — чужим зачумлен —Ты говоришь: «чей это час настал?»Что расцвело так просто и беззлобноПод этим взглядом мудрым и простым?Оно в тебе и — Ей одной подобно —С тобой отходит к берегам иным.

164. «Шла — тихая — во тьме… Остановись!..»

Шла — тихая — во тьме… Остановись!И замерла над пропастью она.В своем убранстве отходила высьИ, как всегда, земля была пьянаЖестокостью и жадностью и тьмой.Откуда зов? Никто не звал. НиктоНе услыхал, как детскою стопойОна ушла в земную грязь, в ничто.