Стихотворения. 1915-1940 Проза. Письма. Собрание сочинений

В покорстве мудрости пытливом и глубокомЯ завершаю день познанья и забот.Часы мои текут, несясь глухим потоком,Не различая бездн, не находя высот.И наяву — во сне, в движении — покое,Двух полюсов в себе являя тайный смысл,Стихаю ныне в бесконечном ровном строеСебе довлеющих непостижимых числ.И длится ток судеб, — загадочен, безмерен, —В людских слезах, в проклятьях, в нежности, в хуле.Покорство мудрости… Зачем, чему я верен,Свой завершая день на каменной земле?

150. «Земля и ломоть сна и золото в ночах…»

Земля и ломоть сна и золото в ночах…Дрожит фонарь, и лужа на панелиВдруг отразила вечер, вечность, страх —Всё, что мы видели, но проглядели.Я падаю на дно, кувыркаясь, крутясь,В былом, в небывшем страстно цепенея.И отраженный вечер повторяет вязь:Креузы гибель, торжество Медеи.С утра ты будешь здесь… И руно я сложуК живым твоим стопам… И встану одинокийВ пролете долгих дней на серую межу,Где нет ни совершенства, ни порока.

151. «За облака и выше — до небес…»

За облака и выше — до небес,До сереньких страниц, до мысли,Идущей в мир с ружьем наперевес,До сумерек, где сны повисли,Где шлепанцами смерть моя стучит,Такая древняя персона —И до утра сурово шелеститНаследьем Гёте и Платона.Но выше — до твоих колен,Пред плахою склонив колени,И здесь кончаются у вечных стенВсе мысли, все ступени.

152. «Грозясь и стекла вышибая заревом…»

Грозясь и стекла вышибая заревом — и окна чуть дрожат —И на пуантах в башню — с башни вдруг:            фигурам становиться в ряд!И королева в синем, в черном, и шелка ее шуршат — и взорРесницами-гирляндами во двор: менять и повторять узор.Чей ход? Грозясь, смеясь, ресницами: чей ход?            и палец на устах:Ход короля. Ход королем. Ход предпоследний —            и последний: ах!И башней: шах! — и башней: мат! — и с башни вниз,            во двор, во прах. Зачем?Затем, что ночь сменяет день. Сменяет ночь и зарево поэм.

153. «Но имя!.. Имя!.. Будет новоселье…»

Но имя!.. Имя!.. Будет новосельеИ сдавит шею тайны ожерелье.Соблазнов, снов и истины и верыМолчаньем отсчитаешь меру.Но имя… имя… Знаю: так и надо.В нем каждая жемчужина — шарада:Пред образом отринутая совесть.На кладбище законченная повесть.И вот поют магические зелья.И каплями жемчужин в дым похмелья —Мой окрик, шепот мой о еле внятном,Об имени твоем о непонятном.

154. «Когда совсем уж не было надежды…»