Я сидел в апрельском сквере.Предо мной был божий храм.Но не думал я о вере,я глядел на разных дам.И одна, едва пахнулос несомненностью весной,вдруг на веточку вспорхнулаи уселась предо мной.В модном платьице коротком,в старомодном пальтеце,и ладонь – под подбородком,и загадка на лице.В той поре, пока безвестной,обозначенной едва:то ли поздняя невеста,то ли юная вдова.Век мой короток – не жалко,он длинней и ни к чему…Но она петербуржанкаи бессмертна посему.Шли столетья по России,бил надежды барабан.Не мечи людей косили —слава, злато и обман.Что ни век – все те же нравы,ухищренья и дела…А Она вдали от славына Васильевском жила.Знала счет шипам и розами безгрешной не слыла.Всяким там метаморфозамне подвержена была…Но когда над Летним садомвозносилася луна,Михаилу с Александром,верно, грезилась она.И в дороге, и в опале,и крылаты, и без крыл,знать, о Ней лишь помышлялиАлександр и Михаил.И загадочным и милымлик Ее сиял живойАлександру с Михаиломперед пулей роковой.Эй вы, дней былых поэты,старики и женихи,признавайтесь, кем согретываши перья и стихи?Как на лавочках сиделось,чтобы душу усладить,как на барышень гляделось,не стесняйтесь говорить.Как туда вам все летелосьво всю мочь и во всю прыть…Как оттуда не хотелосьв департамент уходить!
1972
БАТАЛЬНОЕ ПОЛОТНО
Сумерки. Природа. Флейты голос нервный.Позднее катанье.На передней лошади едет императорв голубом кафтане.Серая кобыла с карими глазами,с челкой вороною.Красная попона. Крылья за спиною,как перед войною.Вслед за императором едут генералы,генералы свиты,славою увиты, шрамами покрыты,только не убиты.Следом – дуэлянты, флигель-адъютанты.Блещут эполеты.Все они красавцы, все они таланты,все они поэты.Все слабее звуки прежних клавесинов,голоса былые.Только цокот мерный, флейты голос нервный,да надежды злые.Все слабее запах очага и дома,молока и хлеба.Где-то под ногами и над головами —лишь земля и небо.