Стихотворения

И вот поникнул он под тяжестью цепей,

И погасил ему нож филистимский очи,

И с торжеством был взят в позорный плен

Самсон,

И жерновами хлеб молотить был обречен,

На радость злобною и Тира и Сидона.

Но дни, недели, месяцы прошли,

И снова волоса густые отросли

И пали на плеча широкие Самсона…

Справлялся праздник грозного Драгона.

Жрецы, с молитвой жертвенной, с зари,

Цветочной вязию обвили алтаи,

И мягкорудные овн'ы пред алтарями

Склонилися извитыми рогами,

Из курильниц вверх вздымался фимиам,

И в солнечных лучах горел и таял храм…

В алмазах, в жемчугах, в парче и в багрянице,

Соперницы самой божественной деннице,

На кровле храмовой, все - ко цвету цветок,

Сплелись красавицы в один сплошной венок, -

И в каждой молодой и пламенной зенице

Стрелой грозил любви неодолимый бог…

Раздольный пир жрецам… Их набожная паства

Перевзошла себя: причудливые явства

Едва-едва не ломят под собой,

И бьет вино кипучею струей

Через края сосудов… И, хмеля

От возлияний жертвенных, жрецы

Кричат соборяне:

"Архонты-отцы,

Велите привести нам пленного еврея,

Да песнею своей возрадует он нас!.."

И в храм был приведен в цепях слепой Самсон

И молвил отроку-вожатаю:

"Где он,

Где столп, чт'о капища подпорой утвержден?"

И отрок указал подпорный столп Самсону,

И ощупью нашел слепой атлет колонну…

И мышцы у него тревожно напряглись…

А с кровли храмовой торжественно неслись

Победоносные насмешки назарею:

"Спой, как господь поведал Моисею -

Через море Чермное, в стенах послушных вод

Провесть, как п'о - суху, израильский народ,

И как святой пророк, от громоносной дали

Спустившись вниз, разбил заветные скрижали

И с ними сокрушил божественный закон,

Затем, что вкруг тельца златого заплясали

Еврейки и он сам, их пастырь, Аарон!..

Да спой же кстати нам, как у кого-то силу

Наш гозный бог Дагон потратил на Далилу,

И под ножом глаза могучему ему

Астартэ обрекла на вечный мрак и тьму!

Спой нам свои псалмы священные, покуда

С тобой не сбудется израильского чуда!"

И ото всей души провозгласил слепец:

"Днесь сыну твоему поможешь ты, отец!"

И обнятой гранит прижал к себе до лона,

И капище постряс он и в конец,

И разлетелася гранитная колонна,

И кровля вслед за ней… И рухнул храм Дагона,

Собою задавив всех бывших и Самсон а…

Ты, умственный атлет гремучих наших дней,

Певец, и ты силен, как ветхий назарей:

Ты так же смел и горд пред силою земною

И так же слаб, как он, пред всякой красотою…

Но если б ты погиб и духом изнемог

Но если бы тебя коварно усыпили,

И предали ебя врагам, и ослепили,

О! За тебя тогда заступится сам бог, -

И за тебя, за нового Самсона,

Во прахе разгромит все капище Дагона.

(15 июля 1861)

ПУСТЫННЫЙ КЛЮЧ

(Моисеивских книг - Исход)

Таких чудес не слыхано доные:

Днем облако, а ночью столп огня,

Вслед за собой толпу несметную маня,

Несутся над песком зыбучим, по пустыне,

И богом вдохновлен, маститый вождь ведет

В обетованный край свой избранный народ.

Но страждут путники, и громко ропщет каждый.

Как травка без дождя, палим томящей жажлой,

Порою впереди - как будто бы вода, -

Нет это - марево, - и синею волною

Плеснула в небеса зубчатых скал гряда.

Так и теперь… Далеко глаз еврея

Завидел озеро, и звучно раздались

И потонули в голубую высь

Похвальные псалмы - во имя Моисея.

И вот опять обман, опять каменья скал,

Где от веку ручей студеный не журчал,

И падали духом все, и на песок, рыдая,

С младенцем пала ниц еврейка молоая,

И, руки смуглые кусая до костей,

Пьет жадно кровь свою измученный еврей.

Но Моисей невозмутим: он знает,

Что веру истую терпенье проверяет…

И по скале ударил он жезлом,

И брызнула вода сквозь твердый слой ручьем…

И, жажду утолив, раскаявшися, в пенях

И в ропоте, народ молился на коленях…

Вот так и ты певец: хоть вря, но моч'а,

Ты, вдохновенный, ждешь, пока вожаждут люди

Всем сердцем - и тогда ты освежишь им груди

Своею песнею, и закипит, звуча,

Она живой струей пустынного ключа.

(1861)

К ЛИРЕ

Хочу я петь Атридов,

И Кадма петь охота,

А б'арбитон струнами

Звучит мне про Эота.

Недавно перестроил

И струны я и лиру,

И подвиг Алкида

Хотел поведать миру;

А лира в новом строе

Эрота славит вновь.

Простите же, герои!

Отныне струны лиры

Поют одну любовь.

(1855)

РОЗЕ

Розу нежную Эротов

С Дионисом сочетаем:

Красолиственною розой

Наши чела увенчаем

И нальем с веселым смехом

В чаши нектар винограда.

Роза - лучший цвет весенний,

Небожителей услада!

Мягкокудрый сын Киприды

Розой голову венчает,

Как с харитами он в пляске

Хороводной пролетает.

Дайте ж мне венок и лиру.

И под Вакховый божницей

Закружусь я в быстрой пляске

С волногрудою девицей…

(1855?)

К ЭРОТУ

Не шутя меня ударив

Гиацинтовой лозою,

Приказал Эрот мне бегать

Неотступно за собою.

Между терний, чрез потоки,

Я помчался за Эротом

По кустам и по стремнинам,

Обливаясь крупным потом,

Я устал; ослабло тело -

И едва дыханье жизни

Из ноздрей не улетело.

Но, концами нежных крыльев

Освеживши лоб мой бледный,

Мне Эрот тогда промолвил:

"Ты любить не в силах, бедный! "

(1855?)

ДОЛЖНО ПИТЬ

Пьет земля сырая;

Землю пьют деревья;

Воздух пьют моря;

Из морей пьет солнце;

Пьет из солнца месяц:

Чт'о ж со мною спорить,

Есль пить хочу я,

Милые друзья?

(1855)

"Дайте мне вина, девицы…"

Дайте мне вина, девицы!

Жар томит меня с денницы: