Читаем Стихотворения полностью

I Правда — слабое лекарство                 Дикий зверь, когда он ранен,                 Лучшее лекарство знает —                      Корни, ягоды и травы                 Или соль лизнуть тут надо —                      И свободен бег усталый.                 Только знаю, мне поверь,                 Это лучше я, чем зверь:                      Если я любви попался,                 Ветер же к востоку мчался,                      Правда — слабое лекарство.II Единственная тропка для нее                 Когда в тебе ей больше нет ни слова,
                      И ищет взгляд утехи в стороне,                 Не говори ни тонко, ни толково,                      Ведь сердце не поверит ерунде.                 Но с добродетелью лгуна и человека                      Шепни, как не жалея ничего,                 Любовь ее и боль твоя, все это —                      Единственная тропка для нее.III И на заборах снег                 Ни гнева, ни уныния, ни сожаленья,                      Упреков, что рождают полюса,                 Был в чаше яд — родится ли сомненье,                      Чья бросила его туда рука?                 Ни скорби нет любви умершей нашей,
                      Ни визга бурь, что мчатся в темноте,                 Лишь горькая улыбка, да пейзажик:                      Зима и на заборах снег.

ЧАС ОЖИДАНИЯ

(Перевод Ю. Комова)

Настанет миг — меня заставит здравый смыслСвой котелок держать на тихом огонькеИ опрометчивых не принимать решений, не водитьЗнакомств случайных и контролировать безудержный язык,И разум содержать в суровом чепчике сомненья —В чем больше трудности, пожалуй, чем сдержатьВолны той ярости, которую приходится скрывать.Почти весь высох пруд. Я наблюдаю, как его питает
Лишь слабый ручеек. Такие переменыМежду луной ущербной и луною полной — всегда лунаВладела струнами от сердца моего. Терпенья бы набраться, вспомнить руки.На отмели омыть немеющие пальцы, настанет время —И она нуждаться будет в их прикосновеньи.

НЕ ПРОШУ НИЧЕГО

(Перевод Ю. Комова)

Дай — не прошу ничего, ни на что не надеюсь —Крохи существованья, пусть разбросаешь ты ихНе для меня, а для птиц (она отвечает улыбкой).Хоть это пища бродяг, голодную смертьОтсрочит она, ты же не раздобреешьНа хлебе, крошишь который, пока превозносится
Правда любви неразделенной и верное слово ее.

НЕТ ПИСЬМА

(Перевод Ю. Комова)

Вини себя, коли захочешь,Но почему ж ее? Она здесь ни при чем,Мечты безумные лишь в твой ворвались дом.Так отчего сжимаешь кулаки и помышляешьУбить беднягу Джорджа, почтальона (обязанность которогоДоставить на Рождество подарок — вот и все),И ждешь его прихода словно избавленьяОт всех сомнений, что не оставляют на мгновенье?

РЕШЕНИЕ ПАРИСА

(Перевод Л. Володарской)

Перейти на страницу:

Все книги серии Р. Грейвз. Собрание сочинений в 5 томах

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза