Стихотворения, басни, повести, сказки, фельетоны, 1921–1929

                           Приказчичий союз                Гордеич потчует в трактире Кузьмича:                "Пей, — просит, кулаком о грязный стол стуча, —                         Пей, деревенский боров!..                Не ладно, говоришь? Бунтуют батраки?                         Эх-ма, на мой-то норов,                         Я б не жалел руки.                Ведь у тебя народ — деревня, дураки.                Не то, что вот мои: псы, нет на них проп_а_ду!                Как был разогнан их — слыхал? — разбойный съезд,                Ну, — думал я, — теперь добьются с ними сладу.                         Не выдаст бог — свинья не съест.

                            Затеплил с радости лампаду.                         Так нет! Куда!                         Планида, знать, такая:                         Ушла беда,                         Пришла другая.                — Ну, что теперь вы все? — зажав мальцу ьихры,                         Я в тот же день пристал к Микитке, —                Угомонилися? Навек? Аль до поры?                Запляшете, небось, все по хозяйской нитке!                Журналы? Вечера? Рабочие кружки?                Да балалаечки? А нутка балалайкой                         Потешьте, милые дружки,

                По божьим праздничкам хозяина с хозяйкой!..                Жидок есть у меня в галантерее, Кац.                "Товарищи! — он взвыл. — Ответьте же… сатрапу!"                "А, говорю, ты так?" И, что есть силы, бац                         По храпу!                Да заодно еще влепил кому-то: р-раз!                Все — в крик. Кого-то там зовут по телефону.                Гляжу: каких-то два паршивца прут в лабаз:                "За самодурство, мол, тово… мы по закону".                         "Закон? Здесь я — закон!                         Чего суетесь? Вон!"                         Зову городового:

                "Бери вот этого, такого-растакого,                         И этого!" Так что ж?                      Ну, прямо в сердце нож.                Городовой-то к ним. Они ему бумажку…                С печатями, как след… Из думы депутат!..                Городовой сейчас и руку под фуражку:                "Не наше дело, — грит, — их право… виноват!"                         Да, так-то, брат…                         Не наше дело. Чье же дело?                К паршивцам этим я опять (не так уж смело!):                         "Вам, собственно, чего-с?"                Как объяснили мне, так я повесил нос.

                Выходит: молодцам защита от союза.                Как ежли у меня вновь… эта… кутерьма:                Обижу зря кого аль хрясну там по роже, —                Союз меня — к суду, и… штраф или тюрьма!                   Кузьмич! Ведь это — что же?!                Счастливец ты: царьком кати себе домой!.."                   "Ну, у меня, брат, тоже —                   Не бог ты мой!" —                Кряхтит Кузьмич со злобой.                Но Кузьмича рассказ — уж в басенке особой.

1913 г.

Басня пятая

ЗАДАТОК