В годы юности моейТетка Грегуар блистала.В кабачок веселый к нейЗабегал и я, бывало. Круглолица и полна, Улыбалась всем она,А иной брюнет, понятно,Пил и ел у ней бесплатно. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок!Вспоминался ей подчасМуж, что умер от удара.Не знавал никто из насПростофилю Грегуара, Но наследовать ему Было лестно хоть кому.Всякий здесь был сыт и пьян,И лилось вино в стакан. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок!Помню в прошлом, как сквозь дым,Смех грудной, кудрей извивы,Вижу крестик, а под нимПышность прелестей стыдливых. Про ее любовный пыл Скажут те, кто с нею жил, —Серебро — и не иначе —Им она сдавала сдачи. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок!Было б пьяницам житье,Но у жен своя сноровка,—Сколько раз из-за нееНачиналась потасовка! Лишь из ревности такой Разыграют жены бой,Грегуарша очень кстатиПрячет муженьков в кровати. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок!А пришел и мой чередБыть хозяином у стойки,Что ни вечер, целый годЯ давал друзьям попойки. Быть ревнивым я не смел, Каждый вдоволь пил и ел,А хозяйка всем, бывало,—До служанок вплоть — снабжала. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок!Дням тем больше не цвести,Нет удач под этой кровлей.Грегуарша не в честиУ любви и у торговли. Жаль и ручек мне таких, И стаканов пуншевых.Но пред лавкой сиротливойВсякий вспомнит день счастливый. Да, бывало, каждый мог Завернуть к ней в кабачок!<1934>