Стихотворения и поэмы

Прошло в Поречье лет немало;Оно ж не тешило Михала,Хоть место здесь пригоже было,И привлекало, и манилоК себе лесами и лугамиИ старосветскими дубами.Да что краса без обладанья?Порыв бесплодный и мечтанье,Зарница в тьме глухой, суровой:Ведь все тут, до куста любого, —Магната, князя Радзивилла.А ты, пока имеешь силы,Служи, хоть тяжко и постыло,Из-за господского огрызкаИ гнись, покорный, низко-низко!Неужто ж вечно быть слугою,Угрозу чуя над собою,Что пан легко найдет причинуХолопа выгнать, как скотину?И выгонит — ему плевать,Не станет думать-рассуждать,Что у тебя семья и дети,Что негде жить тебе на свете,Что ты в сетях как рыба бьешьсяИ из сетей на волю рвешься,Что для тебя весь свет завязан,Просторный путь навек заказан.А где же выход? Где спасенье,От рабской доли избавленье?Один лишь выход есть — земля!Свой угол и свои поля!Земля поднять на ноги может,Земля, как друг, тебе поможет,Земля даст волю, даст и силы,Земля послужит до могилы,Земля — опора детям в жизни,Земля — начало всей отчизны!Михась, когда один блуждал,Он с глазу на глаз сам с собоюГорячим сердцем и душоюВопрос мучительный решалО собственном клочке землицы;И как звезда сквозь щель темницы,Земля звала его, манилаСвоей чарующею силой.Михал с упорством, неизменноШел к этой цели постепенно.Он поскупел, и даже сильно.Что ж? Можно есть не так обильно,Продать запасы хлеба, сала,Чтобы копейка перепала.Да, надо жить еще скромнее,Еще расчетливей, беднее,Голодный рот замком зажатьИ ничего не покупать…Вот так тихонько да помалуСобрали крохи капитала,Чтоб хоть начать — не ворожить —И первый камень заложитьНа той земле обетованной,Привольной, где не будет пана —Приблуды жадного и злого,Врага, мучителя лихого,Что людям въелся в кости, в жилы!Колом земля вам, Радзивиллы!Ценою долгого исканья,Советов, споров и старанья,Всех сил и мыслей напряженьяИ неустанного стремленьяС неволей панской распроститься —Была отыскана землица.Ее Михал — припомним это —Словами пылкого поэтаПеред семьей живописал,Хоть сам земли той не видал.Да мало ль что! А кто живойВходил хоть раз в тот рай святой,Что так попы в церквах малюют,Как будто сами в нем ночуют?Но уж пора, пора в дорогу,Чтоб к своему пристать порогу,Пока желанье не остыло,Пока охота есть и сила.Земельку ж надо увидать,Чтоб не вслепую покупать,Чтоб ладом вышло все, толково.Сама она пусть молвит слово,Покажет, что таится в ней,И это будет поважнейПустых мечтаний, разговоров.И вот осеннею порою,Договорившись меж собою,Михал с Антосем воз прибралиИ запрягли коня. И сталиВ каком-то грустном размышленье,В тревожно-смутном настроенье:Дорога, даль и день грядущийВ туманах спрятаны гнетущих.Эх ты, житье, житье людское!Нет никогда в тебе покоя!Ты — вихрь, водоворот бурливый,В тебе погибнет боязливый,Как щепка, как зерно пустое.«Ну, что ж, поедем?» — «Едем, брате!»Притихли все на время в хате,

Когда вошедшие мужчины,Сняв шапки, постояли чинно,Склонившись перед образами.«Прощайте! Управляйтесь сами!»«Счастливый путь! В дорогу с богом!» —Сказала мать им за порогом,Желая счастья и добра.Мужчины вышли со двора,На воз уселись и вздохнулиИ влево к дубу повернули.Взмахнул степенный Сивко гривой,Потом заржал нетерпеливо, —Видать, далекую дорогуПочуял он, забил тревогу,И, шею выгнувши дугою,Привычной побежал рысцоюК туманно-сизым сводам бора,Алесь и Костусь у забораВослед глядели молчаливо,И думы смутные пугливоНа грустных лицах их блуждалиИ очи тенью застилали.И показалось им, что с нимиДелились мыслями своимиИ старый дуб, и этот дом,И эта речка с лозняком,И этот лес, и небосвод.Чего отцу недостает?Зачем искать земли далеко,Коль хороша и тут, под боком!Иль тесно, что ли? Света мало?Работы в поле не хваталоДля их сохи, серпов и кос?Иль непригоже в каплях росЦветы и травы здесь сияют?Иль худо птицы распевают?Зачем искать другую хату?Леса чем хочешь тут богаты —И дичью всякой, и зверями,Орехом, ягодой, грибами!Эх, простота невинных дней!Темна тебе судьба людей.Мужчины тоже той пороюТревогу в сердце ощущалиИ долго думали, молчали,Поникнув грустно головою.Но для чего гадать о том,Что думали они молчком,И весь их путь живописать?Путей-дорог не сосчитать!Они всегда свежи и новыИ глаз и ум занять готовы!Их не пройти, не оглянуть,Эх, путь далекий, вечный путь!Но все ж сказать необходимоПро путников моих любимых,Что их дорога утешала:Пред ними Слутчина лежала, —Сторонка, глянуть, торовата,И люд тут, видно, жил богато,Не зря работал, тратил силу;Судить об этом можно былоПо мельницам, большим и ладным,По гумнам, крепким и громадным,Хлевам просторным, сеновалам,По тыквам, круглым и немалым,По хатам, что, как бы в венках,В кудрявых прятались садах.А эти липы, тополя,Их не обхватишь у комля!Шумят зелеными ветвями,Ведя беседу с небесами.За много верст заметишь их.«Не видел я дерев таких.Вот у земли какая сила —Такие башни взгромоздила!А поле! Ровно, как ладони!» —Михалу говорит Антоний.«Тут не захочешь в рай на небоС такой земли, с такого хлеба!»Все привлекало их вниманье:В сермягах встречные крестьянеУ хат своих с тенистым садом —Простые люди с добрым взглядом,Таким, что в душу проникалИ сердце путников ласкал;И деревеньки с ветрякамиИ с придорожными крестами.В просторах этих полевыхВсе, все приветствовало их,Как будто близкая родня.Они уж ехали три дня, —В пути маленько колесили(Дорога ж мерялась на мили)!И утром росным и туманнымДостигли цели столь желанной.Михал окинул местность окомИ к дому зашагал широко,Идет, хозяйство озирает:Все старовато уж, ветшает!И на дворе не очень ладно,Все пораскидано, нескладно,Постройки будто меж собоюВ раздоре жили, брали с боюТе закоулки, где стояли,Друг друга словно отжимали

Или лепились безобразно.И возле хаты было грязно.Сама же старенькая хатаКазалась слишком простоватой:У крыши ветхой, шелудивойОбрезы шли коряво, криво —То мох торчит, то плешь видна,Вся продырявилась она.Да и труба была щербата,Ну, одним словом, горе-хата,Своей красою не манила.Но ведь не в хате смысл и сила!В ней можно навести порядокИ перестроить добрым ладом,И станет светлой и пригожей,А не такой калекой божьей.Была бы хороша землица,А с хатой можно помириться,Михал еще прикинул оком:«Э, хата — мелочь! Лес под боком».С такими думами МихалКнутом в окошко постучал.В ответ на эти стуки в хатеСначала скрипнули полати(Темно в ней было, как в берлоге!),А после шлепнули уж ноги.Хозяин заспанный, помешкав,К окну приблизился неспешно —Степенный, с важностью великой.«Тут ли живет Федос Ходыка?» —Спросил Михал, напрягши слух.Ответ дается, но не вдруг,Ведь человек-то незнакомый.«Тут, тут! И сам хозяин — дома.Скажите только, ваша милость,Зачем, откуда к нам явились?» —И с гостя не спускает ока.«Мы к вам, хозяин, издалека,Четыре мили за Несвижем.(Михал считал Несвиж Парижем,Известным всем на белом свете.)Мы вас имеем на примете.Наслышалися от людей,Что пан Ходыка, добродей,Свою усадьбу продает.«Да, дело к этому идет.Так подождите же немного!»И враз прошла его тревога(Не вредно быть и осторожнымПред незнакомцем подорожным!).Ходыка вдруг засуетился,Как будто сразу пробудился,Кожух накинул, вышел в сени,Его опаски нет и тени.Сказал приветливо, как брату:«Прошу вас, заходите в хату.Да вы с конем! Так заезжайте,Там у сарая распрягайте»,Сюда, за этот стог соломы!Ведет их, как давно знакомых.Хозяин рад, и гости рады,Меж ними нет уже преграды,И нет ни хитрости, ни фальши,Легко беседа льется дальше,Минуты первой пали путы —Сердца и души разомкнуты.«Сюда, сюда, прошу вас, брате,И место есть, и корму хватит.Там, за овсяными снопами, —Едят их мухи с комарами! —И сено свежее, и вика, —Не оголел еще Ходыка!Распряжен конь и прибран воз.И тут уж дело началось —Конца не видно разговору.Все ново и душе и взору,Начнешь одно — всплывет другое,Ведь надо ж про житье чужоеПорасспросить, поразузнать,О том, о сем порассуждать.Хоть разговор и осторожный,А выудить кой-что возможно,Словечко иль обмолвка дажеИной раз многое расскажет.И стало ясно из беседы,Какие горести и беды —Уж лучше б людям их не знать! —Велят земельку продавать.«Не наградил господь сынами, —Едят их мухи с комарами!А нет сынов — и нет подмоги,А уж мои слабеют ноги!Уходит силушка, браточки,И миновали те годочки,Когда земле я мял бокаНе хуже доброго быка.Земля же тут, скажу, такая —Цены ей нету, — золотая!И надобно ей только, милой,Старанье доброе и силы!А сил уж нет — глядите сами —Едят их мухи с комарами!И я — скажу вам без стесненья —К торговле чувствую стремленье,И потому-то вот, дружочки,

Мои любимые сыночки,Продать усадьбу я решил».Он все так складно говорил,И так разумно, и правдиво,Что «купчики» лишь молчаливоЕму кивали головойДа усмехалися порой.Но, про себя догадки строя,Как видно, думали другое:«Ты, брат, влезаешь прямо в душу,Не продаешь ли с вербы грушу?»«Так заходите ж в хату, братцы!Не грех бы нам побаловатьсяХоть верещакою с блинами, —Едят их мухи с комарами!»«А может быть, вы, пан Ходыка,Коли не будет труд великий,Сначала б показали поле?» —Сказал Михал. «Что ж? Ваша воля!Полюбопытствуйте! Земелька,Как перед маткой колыбелька,Неподалеку, под руками, —Едят их мухи с комарами!Вот на ладони вся волока,Глядит на нас, как божье око.Вон и лужок мой. Сено — пиво!Вкус, братцы, у него на диво,Заправь, так будет есть и поп!А рожь! Ну, не поднимешь сноп!Смотрите: стебли — тростники,Нигде не сыщете таких!Ведь ваши минские песочкиЯ знаю хорошо, браточки,Своими их месил ногами, —Едят их мухи с комарами!Земля тут — ох, как урожайна!Горох растет необычайно.А гречка? Ну, кусты как лозы,Ячмень как лес. И без навоза!Имей охоту, силу, рукиДа чуть хлебни еще науки —Богатство уж само придетК тебе на двор — и хлеб и скот,И будешь жить без горя, паном,Копить деньжата чистоганом.Живут тут люди богачами, —Едят их мухи с комарами!И даже на местах скупых,Коли давно сидят на них.Ходыка в поле вел гостей,Хваля (язык ведь без костей!)Свою усадьбу «золотую»,Как сват девицу молодую.Антося ж не проймешь словами,Своими хочет он глазамиЗемли пригодность распознать:Что — мачеха она иль мать?Тут выгода иль плутовство?И светлые глаза его,Проворные, ну, как мышата,Поблескивали хитровато,По ниве рыща и лугам,Все испытуя тут и там.Земли работник, а не гость —Богат был опытом Антось!Копнул земельку сапогомИ в руки забирает ком,И между пальцев растирает,И запахи ее вдыхает.Земля и впрямь, кажись, что надо,Но нет хозяйского пригляда.За нею походить умело,Она бы скоро подобрела.«Земля запущена у вас,Вся коркой дерна убралась,И только сорняки рожает. —Так цену дядя ей сбивает. —Чертополох разросся дико,Глядите сами, пан Ходыка,А где сорняк уж заведется,Там урожай с трудом дается —Земля оправится не скоро».«Э, плюнь, Антоний, то — не горе!Сорняк? Ну год-другой труда —Его не будет и следа!Скажу по правде, братец милый:Нет у меня на землю силы.Она ж без добрых рук скучает,Ей дай вниманье и терпеньеИ, коль хотите, уваженье,Зато и хлебом угощает,И молоком, и пирогами, —Едят их мухи с комарами!»«Так, это так! — Михал ответил. —Средь нас никто еще на светеБогатства с ветерка не бралИ в будни праздник не справлял.А все ж на поле одичаломЖить надо начинать сначала!Не просто это! Тут и за годНе изживешь хлопот и тягот!»Михал с Антосем, сколь возможно,Вели беседу осторожно,Чтоб цену сбить, хоть та ценаЕще была им неясна.Земли ж тут было в самый раз.

Михал прикидывал на глаз,Что может стоить это дело.И перед ним уж поле рделоИ разливалась рожь рекой, —Ее он собственной рукойНа собственной земле посеет.Все видел он, чем завладеет!Пред ним, на взгорье, чернолесьеВздымалось гривой в поднебесье,К себе манило, взор ласкало.Равнинна за рекой лежала.Река ж в ольшанике густомБлестела чистым серебром.А хуторки вокруг с садами,То как попало, то рядами,Раскинулись в полях привольно.Лугов и пашен здесь довольно!Здесь если наведешь порядок,В довольстве будешь, сыт и гладок.Прошли мужчины по межам,Ко всем ничтожным мелочамПриглядываясь зорким оком, —Решать здесь надо не наскоком,Чтоб после плакать не пришлося!Михал остановил Антося:«Ну, что ты скажешь? Как решаем?Иль подождем, иль покупаем?»Совета просит он, а самРешил уж — видно по глазам.«Земелька эта, брат, жирна,Как сажа из трубы, черна!Бери, хоть завязавши очи.Вот, сколько денег он захочет?Под силу ль будет это намИ нашим тощим кошелькам?»И после долгих совещанийК усадьбе подошли в молчанье.«Прошу вас в хату! Заходите!Что бог послал — перекусите!»Ходыка их в дверях встречает,К столу любезно приглашает.Антось к повозке устремилсяИ тотчас с торбой возвратился.Вошли Михал и дядя в хату.Вид у нее подслеповатый:Свис потолок, перекосись,По щелям паутина, грязь.И печь и стены — все неровно,В углах заплесневели бревна,Земля не сглаженная, в ямах;На подоконниках, на рамахСлед червоточины заметен.Нет! Неуютно в стенах этих!«Ну, люди добрые, садитесь,С дороги малость подкрепитесь!» —Гостей хозяйка просит чинно,Сама Федосиха — Аксинья.А стол уж скатерью накрыт,Сковорода на нем стоит.Чтоб завершить достойно дело,Хозяин, сбив сургуч умело,Бутыль поставил. «Ну, налью!И землю окроплю свою!»Как только чарка раз, другойПрошла дорогой круговой,Все языки поразвязалиИ убеждать друг друга стали,Что люди все они простые,Что ни лукавства, ни обманаТерпеть в делах своих не станут,Что мысли их всегда прямые,Что с первых слов одни в другихДрузей почуяли своих!А как сводить расчеты стали, —Их поцелуями скрепляли.«Вы любы мне! — сказал Ходыка. —Ведь сам я минский горемыка, —Хочу я подружиться с вами,Едят вас мухи с комарами!Я только вам, мои браточки(Вот не дожить до этой ночки!),Могу продать свою усадьбу.А самому поторговать бы…Мои вы родненькие братцы,Хочу я свиньями заняться».«Браток Федос! — сказал Михась. —О чем тут спорить целый час?Все! По рукам! Вот вам моя!»Начался шумный торг. ДрузьяПошли и клясться и божиться,Ладонями с размаху биться,Чтобы потом при встрече новойДурным не обменяться словом.«Ну, соглашайся, брат Федос!»Федос потрогал пальцем нос,Минуту тяжко размышляет, —Минута важная, большая.И тихо-тихо стало в хате.«Ну, пусть так будет, милый брате!Согласен я, Михал! Сошлись!»И за руки они взялись.Антось им руки разнимает:«Пускай же бог нам помогает!»«Панами будете, панами, —Едят вас мухи с комарами!»