Стихотворения и поэмы

6. ЧИГИРЬ

С полей вернулся Ефим не в духе:«Весна!                За всем успевай гляди,а в доме — то малые, то старухи,помощи ни от кого не жди».Отец Денис соображает туго,с печки ворчит всё:                                  «Порвешь ты рот!Умерься,людей не злоби, хапуга.В кого ты только?Не наш ведь род!»— «Сам не мог, а меня пугает.Немочь, нишкни себе на печи.Время не то,                           и земля другая…Ты, отживший,                            сиди, молчи!..Раз продают, почему не взять-то?Так и скупаю за наделом надел.Не надорвусь.

                              Наше дело свято.Только поворачивайся —                                               столько дел.Продадут последнее, голод не тетка,и так уж скопился порядочный куш,а время тревожное.                                      Нужна покрепче плетка,а у меня работников —                                       четверо душ!»Увидел на столе тетрадки и книжки,рукой тяжелой смахнул со стола.«Хватит учиться! Ученый уж слишком.Слышишь, Кузьма,                                берись за дела!»— «Стой! —                  одернул Кузьма рубаху. —Книги не трогай!» —                                крикнул дрожа.«Ты!.. —                    Ефим ударил с размаху,еще наотмашь. —                             Гнида, ржа!..»С печки скатился дедушка Дениска,

за космы Ефима схватил:                                              «Не тронь!»Мать над Кузьмой распласталась низко,подставила Ефиму свою ладонь.Молча Кузьма приподнялся с полу,к стенке прижался, глазами горя.«Я, щенок, покажу тебе школу!Так я и знал,                        и пустил-то зря!Завтра же,                   слышь ты,                                        поедешь в поле… —Тетрадки тяжелая сгребла рука.—Чтоб я вот этого не видел боле…А это что такое?                              Ну-к а, ну-к а…»— «Не трогай!»                                 — «Цыть!                                                    Это что за колеса?А это? Голодаевский ерик, кажись.Зачем рисовал-то?» —

                                      Разглядывая косорисунок,фыркнул Ефим, — как рысь…Поздно,к полуночи,                      рядом сидели.Ефим навалился на бумажный клок.«Значит, чигирь?!                                На голодаевском наделе?А чей он?                  Не знаешь ты?                                            Эх, милок!Я ж тебя гонял в Голодаевку, к куму,был надел его,                              а теперь он наш!»— «Наш?!» —                       Кузьма поглядел угрюмо.«Вот именно!                     С голоду всё отдашь.Значит, чигирь.                            На колесе, значит, кружки.Крутятся, воду льют в желоба.Значит, так и черпают друг за дружкой…—

шептал Ефим. —                          Попробуем,                                                  может, судьба!Училищу — конец!                                 И берись за это.Цыть! Не вякай!                                 Ты и так голова.Завтра же берись, сделаем за лето!Отец: твой не бросает на ветер слова…»И пошли подводы                                с камнем и тесом.Ефим приторговывает битую баржу,нюхает водку оттянутым носом,встает и качается:                                   «Всех свяжу!Буду с водою!Буду с поливой!Не отощает наша сума!Эх, и смышленый,                                эх, и пытливыйсынок мой,                     опора моя —                                               Кузьма!»

7. НЕВЕСТА