Кто видел бурные потоки, Когда с вершин утесов и холмов Они бегут и роют путь широкий Среди степей, среди лесов И рушат всё стремительною лавой,— Так и отважные сыны Свободы дикой и войны Текли на подвиг величавый. И смерть и кровь по их следам — И исполин, доселе знаменитый, Везде рассеянный, разбитый, Спешит в отчаянье к стенам. И вопли жен осиротелых, И укоризны матерей, И ропот старцев, поседелых На поле славы прежних дней, Встречают с грустью безнадежной Остатки робких беглецов; И стыд неволи неизбежной, И звук торжественных оковНад ними носится незримо, но мятежно, Как молния во мраке облаков…Нередко, погружен в мучительные думы,Когда во тьме ночей дремал покойный стан, На город мрачный и угрюмыйС невольною тоской взирал Кориолан. В каком печальном униженье Стоял, как призрак, перед ним Тот самый гордый, сильный Рим, Краса могучих поколений, Который, страшен и велик,Был некогда грозой народов и владык; Тот Рим, отечество героев, Который он на поле боев Прославил гибельным мечом И наконец карал без сожаленья, Как жертву праведного мщенья, В безумстве жалком и слепом!
3
Как гражданин страны несчастной, О ней он втайне тосковал; Он часто к родине прекрасной Мечтой высокой улетал, Но приговор несправедливый, Но голос чести и стыда В его душе самолюбивой Таились яростно всегда; И он презрел, неумолимый, Права, законы, самый рок —И славный град вражде непримиримой И разрушению обрек. Увы, священная свобода! Ни представители народа,[103] Ни жрец верховный, ни сенат В зловещий день не охранят Тебя надежною эгидой От непреклонного врага! Кто движим местью и обидой, Кого свирепая тоска Казнит и мучит самовластно, Кто утонул в пучине зла, Тому раскаянье ужасно, Тому отрада немила; Тот увлечен ожесточеньем Безумной воли и страстей И дышит весь уничтоженьем, Как недруг неба и людей…Таков Кориолан!.. Народ самодержавный,Тебе он произнес печальные слова: «Я гражданин изгнанный и бесславный, —Огонь и меч — мои единые права! Я их внесу рукой окровавленной В чертог тиранов и судей — И не спасет гордыни униженной Ни стон, ни вопль, ни святость алтарей!..»
4
Где раздались протяжно и сурово Глухие звуки этих слов? Под сводом неба, средь шатров, Где всё шумит, где всё готово Восстать и тучей громовой Лететь за славою на бой… Совершилось!.. Благодатный Луч надежды изменил! Ополчись на подвиг ратный, Гений Рима — воин сил! Где вы, праотцы и деды Погибающих сынов? О, покиньте для победы Сени мрачные гробов! Пронеситесь над главами Устрашенных беглецов, И рассеются пред вами Сонмы лютые врагов!