Люблю я, как никто, пожалуй,Еще на свете не любил.Но не земному идеалу Я это чувство посвятил.Одну изгнанницу-богиню Люблю, превозношу и чту.Люблю свободу, но доныне Во сне лишь вижу, как мечту.Зато во сне я постоянно Встречаюсь с милою своей.Сегодня посреди поляны Я ночью объяснялся с ней.Я стал пред нею на колени И, ей изливши чувств поток, Нагнулся, чтобы в заключенье Сорвать на память ей цветок.Но тут палач ударил сзади, Скатилась голова моя,-Взамен цветка своей отраде Ее поднес с поклоном я.
Пешт, июнь – август 1846 г.
НАРОД
За плуг держась одной рукою, Другой – он меч берет.Народ наш бедный, добрый – вот он! Всю жизнь свою вот так и льет он И кровь свою, и пот.А что за это достается?Одежда и еда!Земля тот дар ничтожно малый Производила бы, пожалуй,И без его труда.Народ с врагами бьется люто.За что ж он в бой идет?За родину? Забавно, право!Ведь родина – лишь там, где право, А прав лишен народ!
Пешт, июнь – август 1846 г.
НА ХЕВЕШСКОЙ РАВНИНЕ
Бледнеющие Матры Степная даль туманит. Садящееся солнце Их синий лоб румянит.Снега в огне заката Подобны синеглазой Красавице в вуали Из розового газа.Телеги тарахтенье, Пощелкиванье плети,И ни души, ни звука На целом белом свете.Садится солнце. Свежесть Сменяет дня удушье. Вдали на горизонте Горит костер пастуший.Костер ли это, или Звезда на самом деле, Сошедшая на землю Послушать плач свирели?Взошла луна, бледнее,Чем в гробовых покровах Умершая невеста В объятьях жениховых.Она, быть может, вправду Тень мертвой нареченной,На крыльях духа к небу Из гроба вознесенной?Как вид ее печален!Я от лучей унылых,Меня привороживших,Глаз отвести не в силах.Как вид ее печален!В нее глаза вперяя,Я самый страшный в жизни Свой час припоминаю.Не знаю, что со мною:Лупа ли виновата,-Но хочется мне плакать,Как плакал я когда-то.