Стихотворения. Поэмы

Прощай, тетрадь моя, подруга стольких лет;Ты для кого хранишь предчувствий жгучий следИ этот странный свет, уже едва заметный,Горевший заревом над рифмою заветной?Пускай хоть век пройдет, и музыка страстейПод бомбы подведет играющих детей, —Быть может, выживет наследник нашей муки…А ты, печальница, дана мне на поруки.Твой собственник придет: он спит в моей крови,Из пепла города его благослови,Из груды кирпичей – свидетелей распада.И, право, нам других свидетелей не надо.1947

Отрывок*

А все-таки жалко, что юность мояМеня заманила в чужие края,Что мать на перроне глаза вытирала,

Что этого я не увижу вокзала,Что ветер зеленым флажком поиграл,Что города нет и разрушен вокзал.Отстроится город, но сердцу не надоНи нового дома, ни нового сада,Ни рыцарей новых на дверцах печных.Что новые дети расскажут о них?И если мне комнаты матери жалкоС горящей спиртовкой и пармской фиалкой,И если я помню тринадцатый годС предчувствием бедствий, нашествий, невзгод,Еще расплетенной косы беспорядок…Что горше неистовых детских догадок,Какие пророчества?                      Разве теперь,Давно уже сбившись со счета потерь,Кого-нибудь я заклинаю с такоюОхрипшей, безудержной, детской тоскою,

И кто-нибудь разве приходит во снеС таким беспредельным прощеньем ко мне?Все глуше становится мгла сновидений,Все реже грозят мне печальные тени,И совесть холодная день ото дняВсе меньше и меньше терзает меня.Но те материнские нежные руки —Они бы простили мне крестные муки —Все чаще на плечи мои в забытьиТе руки ложатся, на плечи мои…1947

«Я боюсь, что слишком поздно…»*

Т. О.-Т.

Я боюсь, что слишком поздноСтало сниться счастье мне.Я боюсь, что слишком поздноПотянулся я к беззвездной

И чужой твоей стране.Мне-то ведомо, какою —Ночью темной, без огня,Мне-то ведомо, какоюНеспокойной, молодоюТы бываешь без меня.Я-то знаю, как другие,В поздний час моей тоски,Я-то знаю, как другиеСмотрят в эти роковые,Слишком темные зрачки.И в моей ночи ревнивойКаблучки твои стучат,И в моей ночи ревнивойНад тобою дышит диво —Первых оттепелей чад.Был и я когда-то молод.Ты пришла из тех ночей.

Был и я когда-то молод,Мне понятен душный холод,Вешний лед в крови твоей.1947

«Смерть никто, канцеляристка, дура…»*

Смерть никто, канцеляристка, дура,Выжига, обшарканный подол,У нее чертог – регистратура,Канцелярский стул – ее престол.На губах клиента стынет слово,Словно рыба разевает рот,Если смерть, товарищ Иванова,Арифмометр повернет,Подошьет под номер пламень плотский.Все, чем горько мучилась душа,Погашает росчерк идиотскийСинего ее карандаша.1947

Верблюд*