Стихотворения. Поэмы

Я рыбак, а сетиВ море унесло.Мне теперь на светеПусто и светло.И моя отрадаВ том, что от людейНичего не надоНищете моей.Мимо всей вселеннойЯ пойду, смиренный,Тихий и босой,За благословеннойУтренней звездой.1957

II. Флейта

Мне послышался чей-тоЗатихающий зов,Бесприютная флейтаИз-за гор и лесов.Наклоняется ива

Над студеным ручьем,И ручей торопливоГоворит ни о чем,Осторожный и звонкий,Будто веретено,То всплывает в воронке,То уходит на дно.1956–1965

Румпельштильцхен*

Румпельштильцхен из сказки немецкойГоворил:         – Всех сокровищ на свете         Мне живое милей!         Мне живое милей!         Ждут подземные няньки,         А в детской —         Во какие кроты         Неземной красоты,         Но всегда не хватает детей!Обманула его королеваИ не выдала сына ему,

И тогда Румпельштильцхен от гневаПрыгнул,         за ногу взялся,Дернул         и разорвалсяВ отношении: два к одному.И над карликом дети смеются,И не жалко его никому,Так смеются, что плечи трясутся,Над его сумасшедшей тоскойИ над тем, что на две половинки —Каждой по рукаву и штанинке —Сам свое подземельное тельцеРазорвал он своею рукой.Непрактичный и злобный какой!1957

«Я надену кольцо из железа…»*

Я надену кольцо из железа,Подтяну поясок и пойду на восток.Бей, таежник, меня из обреза,

Жахни в сердце, браток, положи под кусток.Схорони меня, друг, под осинойИ лицо мне прикрой придорожной парчой.Чтобы пахло мне душной овчиной,Восковою свечой и медвежьей мочой.Сам себя потерял я в России,Вживе, как по суду, мимо дома бреду.В муравьиное царство КощеяПринесу, как приду, костяную дуду.То ли в песне достоинство наше,То ли в братстве с землей, то ли в смерти самой.Кривды-матушки голос монашийЗазвучит за спиной и пройдет стороной.1957

Анжело Секки*

– Прости, мой дорогой мерцовский экваториал!

Слова СеккиЗдесь, в Риме, после долгого изгнанья,Седой, полуслепой, полуживой,Один среди небесного сиянья,Стоит он с непокрытой головой.

Дыханье Рима – как сухие травы.Привет тебе, последняя ступень!Судьба лукава, и цари не правы,А все-таки настал и этот день.От мерцовского экваториалаОн старых рук не властен оторвать;Урания не станет, как бывало,В пустынной этой башне пировать.Глотая горький воздух, гладит СеккиДавным-давно не чищенную медь.– Прекрасный друг, расстанемся навеки,Дай мне теперь спокойно умереть.Он сходит по ступеням обветшалымК небытию, во прах, на Страшный суд,И ласточки над экваториалом,Как вестницы забвения, снуют.Еще ребенком я оплакал этуВысокую, мне родственную тень,Чтоб, вслед за ней пройдя по белу свету,Благословить последнюю ступень.1957

Пауль Клее*