Стирая границы

Взгляд скользнул по палате, по всем этим предметам, пытаясь отыскать ответ. Я просто осматривался и натолкнулся на занавешенное окно. В проникающем в щель между занавесками луче солнца была видна играющая пыль, парящая в воздухе. Засмотревшись, я прикрыл глаза. И тут же распахнул. По телу прошла дрожь. Память возвращалась кусками, но и этого было достаточно, чтобы оценить глубину ямы, в которую я попал.

С силой сжав бортики кровати, я попытался отыскать кнопку вызова персонала. Приподнимаясь, не обращая внимания на то, что мир вокруг закружился от резких движений, я буквально выдернул себя из кровати.

Разум заметался, пытаясь выстроить хронику событий. Ночной клуб. Какой-то омега предложил поговорить в отдельной комнате. Хозяин клуба. Темнота.

Что-то было в напитке? Не зря я подозревал слишком обходительного бармена. Значит, они знали обо мне. Меня ждали.

Дверь открылась, и в палату зашел доктор.

 — Вам нельзя вставать, — взволнованно проговорил он, бросая недовольный взгляд в мою сторону.

 — Мне нужно знать. Когда меня привезли, со мной был альфа. Что с ним?

 — Вам нельзя волноваться, — предостерег врач.

 — То, что я ничего не знаю, еще больше меня нервирует! — воскликнул я.

Альфа поднял брови на мой выпад.

 — С ним все нормально. Относительно нормально. От госпитализации он отказался, хотя я и настаивал. Вид у него был не совсем здоровый. Но он даже не согласился на обследование. Однако больничный на пару дней оформил.

 — Хорошо, — облегченно выдохнул я.

 — Ничего хорошего, молодой человек. Вашему другу необходима квалифицированная помощь. Он даже не представляет, во что это может… — он осекся под моим тяжелым взглядом.

Я был удивлен услышанному. Так получается, моя догадка верна. Джек пожертвовал собой. Как благородно с его стороны. Хотелось выть от осознания действительности. Быть обязанным Райту хотелось меньше всего.

 — Демоны его подери, — выругался я.

Почему он на это пошел? Как он теперь? До меня стала доходить вся ширина его поступка.

А что, если я нанес ему сильные повреждения? Что, если?.. Думать дальше не хотелось.

Я на мгновение закрыл глаза, выдыхая, внутренне пытаясь снова и снова понять, что произошло между нами. Самое ужасное, что именно я причинил ему боль.

 — Я должен пойти к нему, удостовериться, все ли с ним в норме, — прохрипел я наконец.

Доктор пытался мне втолковать, что это опасно для моего здоровья. Что один больной другому не помощь. Но я остался непреклонен.

Когда за ним закрылась дверь, я остался в одиночестве со своими тяжелыми думами.

«Джек, зачем?» — крутился у меня в голове один и тот же один вопрос.

Лучший выход из всего это — забыть, сделать вид, что ничего не произошло. Худший — поговорить, выяснить все до конца без утайки.

«А ты бы смог забыть? — терзал меня внутренний голос. — Смог бы смотреть на альфу, который тебя взял насильно, как дикий зверь?»

Меня скрутило болезненным спазмом.

Когда я смог подняться, и состояние позволило передвигаться, я отправился в душ. Мне хотелось поскорее смыть остатки воспоминаний, чтобы потоки воды унесли страшные мысли. А потом — найти Райта. Плевать, что он скажет. Мне нужно посмотреть ему в глаза… Убедиться, что я не совершил… Что? Непоправимое? Ужасное? Безумное? Я не знал. Я не знал, чего желал больше: увидеть прощение в его глазах или набить морду за безрассудство, за его ненужное благородство.

После долгого поиска адреса напарника я стоял перед его дверью и достаточно долго нажимал на звонок.

— Если не открывают, значит, нет никого дома, — недовольно проговорил Райт, распахивая дверь.

Увидев меня, он непроизвольно шарахнулся назад. И, прислонившись к шкафу, закрыл глаза. Светлая кожа, казалось, приобрела совсем неправдоподобный бледный оттенок. Я вошел внутрь, закрывая дверь и тем самым отрезая нас от внешнего мира.

Громкий звук в мгновении ока заставил насторожиться Джека. Я заметил, как он вздрогнул. Его беспокоила боль, а я, как одержимый, ловил каждую деталь в его облике. С каждой новой секундой эти детали все больше и больше тревожили меня.

Серое лицо и тонкие, едва заметные морщинки у плотно сжатого рта, которых я раньше не замечал. Глубокие синяки под глазами, ставшие почти черного цвета.

Я никогда не видел такого Райта. Это я виноват. Я сломал его.

 — Нам надо поговорить, — я не узнал свой голос: он был хриплым и еле слышным, как будто я сорвал связки.

 — Не о чем, — отозвался он, не поднимая головы. Его шепот ударил по слуху своей безжизненностью, пустотой.

Я моргнул, на мгновение прикрывая глаза, точно борясь с какими-то демонами внутри. А затем глубоко вдохнул и выдохнул. И подождал с полминуты, давая Джеку прийти в себя.

 — Зачем? — скорее выругался я, чем спросил.

Он стоял, не говоря ничего и не делая никаких движений. Во мне поднялась ярость. Может, еще не все наркотики вышли из моего организма, но я схватил его, стараясь встряхнуть, вызвать хоть что-то на его лице. Пусть лучше ударит, чем стоит безжизненным трупом. Под руками треснула ткань, и растянутая майка сползла с его плеча. На том виднелись свежие следы от зубов.