Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения

По-видимому, существует два разных источника подобных представлений о естественных столицах и два разных смысла, которые с ними связываются. В первом смысле речь идет об обетованных столицах,

то есть освященных свыше, подсказанных религиозными авторитетами, предсказанными учителями и пророками. Во втором смысле речь идет об исторически выверенных правильных местах, подсказанных как будто самой природой и историей. В противоположность первому источнику, где столицы названы и назначены, во втором случае речь идет о мириаде исторических случайностей, которые действуют в роли провидения и подсказывают определенное место обычно без всякого участия религиозных или каких бы то ни было еще авторитетов.

Несмотря на кажущуюся несовременность и архаичность представления о естественных столицах, вторая часть книги укажет на ее достаточную распространенность среди многих современных историков и политиков.

Более рациональной кажется точка зрения на этот вопрос, согласно которой столицы не столько обнаруживаются, сколько изобретаются и конструируются на основе различных стратегий государственного развития.

Голая физическая география, лишенная человеческих измерений, дает крайне мало ориентиров, вопреки некоторым популярным мнениям. Даже естественные географические ориентиры проходят символическую адаптацию, прежде чем они могут стать полноценными членами человеческой географии или картографии. Пространство приручено человеком и приобретает его имена.

Более реалистичным кажется также предположение о том, что в выборе столицы сочетаются рациональные соображения, наложенные на группу спонтанных или исторически случайных факторов и решений.

Конструирование центра и пространства может быть совсем не чуждым логистическим соображениям, но редко с ними полностью совпадает. Правители часто выбирали для своей столицы место с определенными стратегическими преимуществами, которые по возможности вписывались одновременно в военные, коммерческие и политические стратегии управления и развития. Все дело состояло только в приоритетах. Поэтому, скажем, в случае военной опасности или уязвимости предпочтения отдавались военной рациональности и ей в жертву приносились прочие факторы.

Во многих традиционных и современных государствах столица служила своего рода рычагом, который позволял наиболее эффективно мобилизовывать ресурсы на ведение войны и устанавливать альянсы и компромиссы как внутри страны, так и с ее соседями. Важным критерием успеха здесь было то, насколько новая столица была способна разрешить существующие проблемы в широком социальном контексте и насколько привлекательной могла стать эта идея для потенциальных участников такого альянса. Так расположение столицы вписывалось в более общую стратегическую программу развития государств, и именно такая вписанность в нее определяла успех или неудачу таких мероприятий в большей мере, чем их непосредственный genius loci.

Подводя итог этому рассуждению, можно сказать, что современные планы расположения и переноса столиц могут учитывать разные схемы и группы факторов в размещении главного города страны. Достаточно распространенная и понятная логика центральности часто нарушалась и нарушается в результате географических, демографических, военных, политических, цивилизационных и множества внутригосударственных факторов. Во многих случаях логика идентичности,

связанная с утверждением культурной и исторической принадлежности, возвращает столицы государства обратно в центр.

На мой взгляд, общая тенденция в расположении и перемещениях столиц состояла в постепенном переходе от культовой логики религиозных столиц, вписанных в космический порядок, к логике военной рациональности. В дальнейшем происходил и происходит переход от военных решений к логике идентичности, то есть ориентированности государства, прежде всего, на внутренние процессы с точки зрения принципов справедливости. В случае последней – мы рассмотрим множество ее примеров в следующих главах – главными ориентирами для государства служат исключительно внутренние параметры. Речь здесь, как мы уже сказали, идет всего лишь об общей тенденции, которую мы попытаемся обильно проиллюстрировать ниже.