Столп огненный

Из допроса Роберта Пули выяснилось, что оба, Ланглэ и Пули, находились в особняке всего за несколько минут до появления стражи. Возможно, именно их видели солдаты, доложившие, что двое мужчин удрали через соседнюю церковь, а догнать их помешало треклятое стадо овец. Они были почти у него в руках! Быть может, до сих пор держатся вместе – или прибились к тем немногим заговорщикам, что еще остаются на свободе.

Неду потребовалось несколько дней, чтобы их выследить.

Четырнадцатого августа в дом на Ситинг-лейн прискакал всадник на взмыленной лошади, младший сын семейства Беллами, известного своей приверженностью католичеству, но, по сведениям службы Уолсингема, не помышлявшего об измене. Он сообщил, что Бэбингтон со товарищи объявился в семейном поместье Аксендон-хаус, близ деревни Харроу, в десятке миль к западу от Лондона. Беглецы валились с ног от усталости и голода и попросили их приютить. Беллами накормили их – вынужденные это сделать, как уверял гонец, из страха за свои жизни, – но настояли на том, чтобы беглецы покинули их дом. Теперь семейство опасалось виселицы по обвинению в сотрудничестве с врагами короны и потому решило доказать свою верность Елизавете, пособив властям в поимке заговорщиков.

Нед велел немедленно седлать лошадей.

Гоня во всю прыть, он с солдатами добрался до Харроу менее чем за два часа. Деревня стояла на пригорке, что возвышался над окрестными полями; в ней имелась школа, открытая совсем недавно местным фермером. В Харроу Нед задержался, поговорил с деревенскими и выяснил, что компания подозрительных оборванцев проследовала через деревню чуть раньше, двигаясь пешком на север.

Ведомый юным Беллами, отряд направился по дороге к рубежу прихода Харроу, обозначенному древним сарацинским камнем[95]; оттуда поскакали в соседнюю деревушку, которая, по словам Беллами, звалась Харроу-Уилд. На окраине этой деревушки, в таверне «Лань», они и настигли свою добычу.

Нед и солдаты вошли в таверну, обнажив мечи и готовые к схватке, но Бэбингтон и прочие беглецы не оказали ни малейшего сопротивления.

Нед оглядел беглецов, что представляли собой печальное зрелище: в попытке остаться неузнанными те неумело остригли волосы, а лица перемазали соком каких-то плодов. Все они были молоды, принадлежали к знати, привыкли к мягким постелям, а последние десять дней спали, похоже, на сырой земле. Казалось, они даже рады тому, что их наконец изловили.

– Кто из вас Жан Ланглэ? – спросил Нед.

Некоторое время все хранили молчание, потом Бэбингтон ответил:

– Его с нами нет.

12

В первый день февраля 1587 года Нед разозлился настолько, что, как он признался Сильви, задумался об уходе с королевской службы. К черту, прибавил он, эти придворные склоки; уж лучше быть членом парламента от Кингсбриджа и помогать Сильви в книжной лавке. Скучнее, конечно, зато куда спокойнее и достойнее.

Причиной его раздражения была королева Елизавета.

Нед сделал все возможное, чтобы избавить Елизавету от угрозы, которую олицетворяла собой Мария Стюарт. Саму Марию увезли в замок Фодерингей в графстве Нортхэмптон; да, ей в конце концов позволили сохранить при себе прислугу, но Нед позаботился о том, чтобы за мятежной королевой Шотландской по-прежнему присматривал непоколебимый сэр Эмиас Паулет. В октябре все доказательства, какие ему удалось собрать, были предъявлены на суде, и Марию признали виновной в измене. В ноябре парламент приговорил ее к смерти. В начале декабря весть об этом приговоре разошлась по всей стране – и была встречена всеобщим ликованием. Уолсингем незамедлительно составил черновик указа, который Елизавете следовало подписать, чтобы одобрить казнь. Прежний наставник Неда Уильям Сесил, ныне лорд Бергли, прочитал этот черновик и согласился с каждым словом.

Минуло почти два месяца, а Елизавета все не подписывала указ.

К изумлению Неда, Сильви поддержала Елизавету.

– Она не хочет убивать королеву, – объяснила его жена. – Казнь может оказаться дурным примером. Елизавета ведь сама королева. И она не одинока в своих сомнениях. Все государи Европы придут в бешенство, если она казнит Марию. Кто знает, каким именно образом они решат отомстить?

Прежде Нед об этом не задумывался, слишком поглощенный собственными обидами: он ведь посвятил жизнь служению Елизавете, а та словно отвергала его службу.