Читаем Страдания юного Вертера. Фауст полностью

Он ранний плод, созревший до посева,Как преждевременное чадо девы.

Фалес

(вполголоса)

Хотя вопрос пока еще открыт,Мне кажется, что он – гермафродит.

Протей

Тем лучше. Он в тот пол и попадет,К которому он больше подойдет.Послушай, малый! В море средь движеньяНачни далекий путь свой становленья.Довольствуйся простым, как тварь морей.Глотай других, слабейших, и жирей.Успешно отъедайся, благоденствуйИ постепенно вид свой совершенствуй.

Гомункул

Какой здесь воздух вольный и живой!Как пахнет морем и морской травой!

Протей

Ты, мальчик, прав. Когда ж сойдешь ты вниз,На узкий, выдавшийся в море мыс,Где разбиваются седые гребни,То запах моря там еще целебней.Но вот и шествие вдали.Смотри, мы вовремя пришли.Пойдем туда.

Фалес

Я к вам пристану.

Гомункул

Трех духов выход к океану.

Родосские тельхины с трезубцем Нептуна подплывают на морских конях и драконах.

Хор

Мы этот трезубец сковали Нептуну,Он им усмиряет валы и буруны.Когда Громовержца удары гремят,Нептун отвечает на грома раскат.
Зубчатые молнии падают в воду,Косматые волны встают к небосводу,А все, что меж ними, то обреченоВ неравной борьбе погрузиться на дно.Жезл этот нам передан временно в руки,Чтоб праздник прошел без заботы и скуки.

Сирены

Вам, молитвенникам лета,Солнца и дневного света,Мы, поклонницы луны,Кланяемся с вышины.

Тельхины

Богиня ночная, ты тем благодатней,Что дышишь без зависти славою братней.Ты ждешь с нетерпеньем, чтоб остров РодосСвой гимн, славословящий солнце, принес.Начав восхожденье из глуби бездонной,Сияя, глядит Аполлон с небосклона
На море, на остров, на горы, луга,На улицы города и берега.А если случайно их мгла затуманит,Луч лишний, другой, и тумана не станет.И бог узнает себя в сотне картин,Он кроток, он юноша, он исполин.Мы образ его изваяли впервые,Придав божеству очертанья людские.

Протей

Пускай гордятся, самохвалы!Стихии солнечной нималоНе нужны мертвые дела.Они кричат, как о победе,О выделке богов из меди,Как будто б польза в том была.Стоят недолго истуканы,И лава первого вулканаРастапливает их литье.
Существование на сушеВедет к ничтожеству, к бездушьюИ обрекает на нытье.Итак, в извечную пучинуСкорее на спине дельфинаПеребирайся на житье.

(Превращается в дельфина.)

Сбеги по отмелям песчанымНа обрученье с Океаном,В котором – счастие твое.

Фалес

Пленись задачей небывалой,Начни творенья путь сначала.С разбегу двигаться легко.Меняя формы и уклоны,Пройди созданий ряд законный, —До человека далеко.

Гомункул садится на Протея-дельфина.

Протей

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное