Страх и сомнение

— Может и не измениться, — пожал плечами Дима, — но хотя бы у всех будут равные возможности. В войне овец, волков и пастухов пастухи тоже могут пострадать. Посмотрим, насколько они оглупели. Помнят ли они, что в агонии империй погибают и рабы, и короли.

Али допил кофе и взял деньги. Какие-то непонятные были его друзья, мыслили глобально, не обращая внимания на усталость, страх и желание пожить спокойно.

— Отжили своё, — улыбнулся Дима, — и мысли у нас были простые и земные. Просто при выборе дорог мы проложили свою.

— А мне что делать?

— Решать тебе. Пастухи пасут овец, но у любой овцы есть шанс сбежать в лес. Выживет ли она, справится с трудностями свободы, вот в чём вопрос.

Глава 29

Юля приоделась, во что могла, и сходила к бывшей соседке. Сердобольная женщина напоила чаем и сказала, что действительно приходил некий человек и интересовался хозяевами сгоревшего барака. На всякий случай дал адрес администрации.

Приодев мать, они вместе пошли в город. Документов на дом не было, только свидетельство брака, но им почему-то поверили и выдали сертификат на новое жильё. Хватило, правда, на маленькую однушку на окраине города, но и этому подарку Юля радовалась, будто ребёнок. Вместе с мамой и возлюбленным, она в короткие сроки переехала на новое жильё.

На свалке все плакали, провожая счастливчиков. Пили много и завидовали. Даже небольшую сумму собрали на первое время.

Через несколько недель их навестили Альберт и Дима.

— Жизнь налаживается, — улыбнулся Дима.

— Да, — ответила Юля, разливая чай по чашкам, — здесь хорошо.

— Ты достаточно мучилась и заслужила спокойную жизнь, — сказал Дима, доставая конверт, — фильм о тебе многие посмотрели и отправили пожертвования. Здесь немного, но на ремонт хватит. Какая у тебя теперь мечта?

— Мечта одна, — тихо сказала Юля, — я не могу что-либо изменить, и не верну мою девочку, — она заплакала, — но я хочу детей.

— Теперь твоя мечта сбудется, — сказал Альберт, — теперь у тебя никто никого не отберёт…

Дима и Альберт вышли на улицу захолустного района. Везде мусор, грязь, полуразрушенная детская площадка. Дима втянул воздух и улыбнулся.

— Помнишь те времена?

— Помню, — ответил Альберт, — тогда и солнце было ярче, и голоса громче.

— Тогда мы смеялись и слышали, — Дима закурил, — тогда неважно было завтра, и казалось, что всё достижимо.

— Волшебное чувство детства, — вздохнул Альберт, — которое нам не вернуть.

— Ну почему же, откажись от всего и начни заново, — хмыкнул Дима.

— Так все делают. Только потеряв, начинаешь ценить, — Альберт поднял горсть земли и рассыпал по асфальту, — но это заблуждение. Потерянного не вернёшь, и сделанного не воротишь.

Глава 30

— Как проходят тренировки? — спросил Дима, пропуская бокал пива за барной стойкой.

— Всё отлично, в нашей армии каждый день пополнение, — ответил Николя, — нужно больше активных действий.

— Не беспокойся, повоевать успеем, — успокоил Дима, — собери сначала достаточно людей, чтобы точно не проиграть.

— Нужно задавить врага, пока он слаб, — не унимался Николя.

— Слаб? — повторил Дима и засмеялся так, что барная стойка заходила ходуном, — поверь, враг на самом пике и вряд ли станет сильнее. А вот нам ещё нужна мобилизация. Наш плюс в том, что война идёт на нашей территории. Люди, выросшие в джунглях, никогда не познают прелесть равнин. Они грубы и неорганизованны, а наш минус лишь в том, что нам навязали культ толерантности и терпимости. Убрать один единственный предохранитель и всё вокруг вспыхнет синем пламенем.

— Нельзя допустить, чтобы эти обезьяны завоевали нас, просто придя в наши дома.

— Они страшны до тех пор, пока ими не займутся, — успокоил Дима, — к тому же есть большая и могущественная прослойка населения, которой хочется зрелищ и крови. Раньше они платили деньги за возможность посмотреть массовые убийства, теперь они хотят лицезреть смерть, сидя на балконе своих дворцов.

— В топку вместе с остальными… — выругался Николя.

— И ещё, они устали смотреть как перемалывают друг друга азиаты и негры, им хочется смотреть на то, как цивилизованные люди, слушающие Моцарта, Баха, читающие Ремарка, Гюго и Пруста, возьмутся за оружие. Великое наслаждение наблюдать, как что-то прекрасное превращается в ужасное.

— Они ещё увидят, какими мы можем быть, — сжал кулаки Николя.

Дима улыбнулся. Любой сложный пазл начинается с соединения двух простых деталей, картина начинается с простого мазка, а книга с одного слова. Так же просто вспыхивают конфликты и войны. Так же и любовь рождается с одного взгляда. В жизни всё просто, усложнение придумали хитрецы и пройдохи.

— Помнишь лагерь, который ты поджёг? — спросил Дима.

Николя утвердительно кивнул.