Страна восходящего солнца

На дисплее, установленном перед входом в молитвенный зал, высвечивается прощальное письмо 29-летнего армейского капитана, который был убит под Ханоем в последние дни Второй мировой войны: «Я ясно видел божественную страну Японию и сто миллионов человек в Стране Императора, идущих вперед. Я был преисполнен чистой веры и твердой решимости сражаться». Частью храма является уникальный музей Юсюкан. На плакате, приглашающем посетителей войти в зал, написано: «Посмотрите правду о том, как Япония возродила себя. Вы будете охвачены чувствами, которые, несомненно, захотите передать младшему поколению, не пережившему трагедии войны». Музей призван передать дух храма Ясукуни.

Еще одна надпись у входа так объясняет назначение музея: «В истории было много неизбежных и вынужденных сражений, которые велись ради защиты этой страны и ради построения мира свободы и равенства, где каждый народ счастлив, независимо от цвета его кожи. Люди, которые пожертвовали в тех войнах своей драгоценной жизнью, почитаются здесь как души погибших солдат. Это делается для того, чтобы хранить память об их выдающихся военных заслугах и доблести». В залах музея демонстрируются многочисленные экспонаты времен Японо-китайской войны 1894–1895 годов, Русско-японской войны 1904–1905 годов и Второй мировой, нарочито названной здесь «Великой войной Восточной Азии». Коллекция музея огромна – она включает в себя около ста тысяч экспонатов: образцы техники, оружия, военной формы, личное имущество погибших солдат, их прощальные письма и другие предметы. В залах постоянно показывают документальные фильмы, прославляющие военную доблесть Японии. Во всех фильмах особо подчеркивается честь мученичества ради процветания государства. Так, в зале часто звучит записанный на пленку голос солдата, который готовится направить на врага свою самоубийственную торпеду

кайтэн:

«Кровь моего отца, деда и прадеда вопиет: «Убей заклятого врага!» Я слышу крик их крови».

Но голос 20-летнего солдата, который четко различается, несмотря на сильные помехи, многим почему-то кажется грустным и переполненным болью. Кажется, что время в храме Ясукуни и в залах музея Юсюкан остановилось и человек, попавший сюда, действительно оказывается в прошлом. Создается впечатление, что души погибших более чем двух миллионов солдат все еще сражаются. Да и сам храм Ясукуни регулярно оказывается в эпицентре борьбы, связанной с восприятием японцами и жителями соседних стран неоднозначных перипетий японской истории XX века. Дело в том, что храм посвящен памяти всех без исключенияяпонцев, погибших в войнах. В их числе – люди, официально признанные Токийским трибуналом военными преступниками, и те, кого считают таковыми японские левые, а также многие китайцы, корейцы, жители Мьянмы, Индонезии, Вьетнама, Малайзии, Филиппин… Поэтому споры вокруг этичности посещения храма премьер-министром Японии и прочими официальными лицами не утихают и по сей день. Действительно – ведь экспонаты музея Юсюкан и сопровождающие их объяснения рисуют картину минувших войн только глазами японцев. В музее нет ничего, что рассказывало бы о том, как относились к Японии и что думали о ней во время войн жители других стран мира.

Больше всего внимание посетителей приковывают к себе подлинники и точные копии самолетов и управляемых бомб пилотов-смертников и торпед кайтэн, управляемых людьми. У выхода из зала стоит своеобразная «книга отзывов» – компьютер, специально предназначенный для того, чтобы посетители могли написать о своих впечатлениях от увиденного. Один пожилой японец написал: «Мой сын вырос в Японии, которая находится в состоянии похмелья от мира и поэтому стала ленивой. Страна, которую вы так блестяще защитили, скоро растает». Другого мнения придерживается 19-летний студент колледжа: «У меня сложилось одно впечатление: все, что я здесь увидел, только прославляет войны. Меня это пугает». Все же как бы современные японцы ни относились к своему прошлому, образы молодых людей, сознательно пошедших на смерть ради… Здесь, на месте нашей очередной загадки, мы пока поставим троеточие, попытаться заменить которое неким вариантом ответа призвана данная глава нашей книги. Так вот, эти образы продолжают будоражить умы и сердца японцев – и не только их. Само слово «камикадзэ» продолжает жить своей, особой жизнью, нередко появляясь на страницах газет и журналов, на кино-, телеэкранах и мониторах. Этим словом падкие до аналогий журналисты нередко называют исламских шахидов, хотя, судя по опросам общественного мнения, большинство японцев, в том числе сами ветераны корпуса камикадзэ, считают, что было бы крайне несправедливо целиком отождествлять современных террористов-смертников, которые без разбора нападают на военные цели и мирных жителей, с летчиками-камикадзэ, совершавшими атаки на военные объекты. Однако безусловно и то, что их объединяет идея принесения в жертву собственной жизни ради сокрушения противника и некие идеалы, в массе своей далекие от сугубо материальных целей.